Академия магических искусств. Наследница. ч.1
Шрифт:
– Зачем ты так, Альбер, мы поженимся сразу, как закончится траур в империи, правда же, Генри, - и Рофальдер повернулся к Генриетте.
– Ну, вот и занимайтесь своей свадьбой, а Видану оставьте в покое. Без вас разберутся, когда ей выходить, за кого выходить. И вообще, мы с Тарией надеемся, что ты не откажешься, стать крестной матерью нашему первенцу, - Альбер и Тария смотрели на меня.
– Конечно, нет, - я улыбнулась, - с превеликим удовольствием.
– Вот и прекрасно, - обрадовался Альбер, - мне пора на службу. Тария, если есть желание, можно отправиться домой, в столицу.
–
Завтрак продолжался, но Рофальдер напоминал мне маленького взъерошенного зверька, с глазками-бусинками, загнанного в угол. Как странно, Генриетта представительница богатой, могущественной семьи, что не так, подумала я и решила, что данным вопросом пусть занимаются ее братья, а у меня других дел достаточно.
Мягкая, загадочная улыбка, скользнула по лицу Альбера, он поднялся, поцеловал жену и, попрощавшись со всеми, покинул гостиную.
* * *
Мы сидели в библиотеке, Тария рукодельничала, я углубилась в свитки, когда распахнулась дверь, и на пороге появился магистр.
– Тария, ты не обидишься, я ненадолго украду Видану?
– спросил он, мгновенно оценив обстановку.
Я вышла за ним из библиотеки и прошла в гостиную.
– Посиди со мной, пожалуйста, расскажи, что нашла. Меньше всего сейчас хочу допросов от матушки и Генри, а это случится, если я буду один, - попросил он меня, усаживаясь за стол, - я чаю тебе налью.
Поставив передо мной чашку с чаем, магистр приступил к завтраку, приготовившись слушать меня.
– Магистр, меня заинтересовал один журналист, я выписала данные, он писал репортаж об исчезновении Уны и Эдварда. Я подумала, можно ли мне с ним пообщаться? Его зовут, - я достала свиток, - Кальвен Уайт.
– Видана, - магистр отложил в сторону вилку, - Кальвен Уайт погиб, через месяц после опубликования репортажа.
– Как?
– потрясенно спросила я, - почему?
– Видишь ли, Кальвен был талантливой газетной ищейкой, он умудрялся проникнуть туда, куда другим был закрыт путь. Он мог разговорить любого человека и достать такие сведения, что многим сотрудникам Тайной канцелярии оставалось только давиться слюной от зависти и мечтать о его успехах.
– А как он погиб? Я понимаю, это было давно, но Вы, знаете об этом, значит в курсе и его гибели, - у меня в голове не укладывалось, что из-за какой-то заметки в "Дамском угоднике", газетчика могли убить, о чем я не преминула сообщить Тримееру.
– Так он потому и отдал эту статью в желтую прессу, что другие издания отказались ее печатать, там же отсылка на один из Орденов империи, а они могущественны, и заткнут рот любому, кто попытается пикнуть против них, - пояснил магистр, продолжая трапезу.
Я задумалась, неужели он так близко подошел к разгадке тайны, что его убили?
– Думаю не только за историю Уны и Эдварда, но и за многие другие тайны. Ему частенько сливали информацию из Финансовой канцелярии, и он готовил такие удивительные обзоры, что перечитывая
– Магистр, а близкие у него остались?
– спросила я в надежде на утвердительный ответ, - может по этой линии, что-либо можно выяснить?
– Видан, а как тебе Модеус, библиотекарь нашей канцелярии?
– неожиданно спросил Тримеер, - спрашивал о тебе сегодня и просил передать, что будет рад помочь тебе с литературой.
Поставив локти на стол, переплела пальцы и, положив на них подбородок, я задумчиво смотрела на магистра.
– А как давно он работает в библиотеке? Я к тому, что возраст у Модеуса определить сложно, как я поняла, годков двадцать он уже в библиотеке, но при этом производит впечатление человека молодого, лет тридцати, не более. Но будет ли мужчина работать в таком месте, если он сам не занимается изысканиями или ему ничего не грозит. И еще, такой меркантильный вопрос, а можно ли прожить на зарплату библиотекаря мужчине и его семье?
– Ты умница, - магистр грустно улыбнулся, - девочка, как же тяжело таким умным в патриархальном обществе, где всем заправляют мужчины. Модеус очень одинокий и скрытный человек, живет со старенькой мамой, ему конечно не тридцать, а далеко за пятьдесят и появился он в библиотеке, вскоре после исчезновения родителей твоей мамы, так зафиксировано в наших документах. Мне показалось, что он хочет пообщаться с тобой.
– А можно, прямо сегодня?
– спросила я, - мне просто интересно поговорить с человеком, отдавшим большую часть жизни библиотеке Тайной канцелярии. А изображения Кальвена имеются?
– Конечно, в деле о его гибели, есть прижизненные и с места убийства. Сам я его живым не видел, юн был, но вот дело изучил вдоль и поперек, правда, давно это было, в начале моей службы. Интересный такой парнишка был, колоритный. Носил длинные, грязные волосы, все тело было в татуировках, даже на щеке была татуировка - череп. В уголовном деле записано, что когда осматривали тело убитого, то выяснилось, что это и не татуировки даже, а так, обновляемые рисунки. Своеобразный антураж. И родных не обнаружили. С Кальвеном вообще странностей много оказалось, родился на границе империи, получил в столице неплохое образование, но кто он был реально, неизвестно до сей поры. Вроде как был человек, а погиб и миллион вопросов, а был ли он? Дело не закрыто, но и заниматься им никто не рвется, родных нет.
– Так может весь антураж и был нужен для того, чтобы в один момент взять и исчезнуть с поля зрения. Появиться в своем истинном виде, под настоящей или вымышленной фамилией и вести тихий, ничем не примечательный образ жизни, - предположила я.
– Ольгерд, что ты творишь?
– раздался негромкий голос от двери, - ты какую жизнь девушке готовишь, на что ее обрекаешь? Ладно, Минерве повезло, Рэндал позволяет ей все, он же ее и прикрывает всегда, а Видану кто страховать будет?
– Альбер, ты чего испугался?
– спокойно спросил магистр, - я и буду прикрывать, да Минерва с Рэндалом на пару, а потребуется, то и ты. Никто Видану в обиду не даст, и да, кричать на всех углах о ее участии в расследовании тоже никто не будет.