Академия магических искусств. Замок родовой

Рэйн Элла

– Вида, ты с какой буквы хочешь начать?
– Элиза взяла со стола энциклопедию и выжидающе смотрела на меня.

– Родная, давай начнем с Дурненов, - попросила я, - если дремать начну, не сердись. Похоже, наши целители в молоко к специям, что-то сонное добавили.

И голос сестренки зажурчал как ручеек весной, вырвавшись изпод снега, быстро-быстро побежала она по строчкам, а адептка Тримеер снова уснула.

Оставшиеся дни перед похоронами то тянулись, то летели столь стремительно, что опомнилась я только в тот момент, когда распахнула двери склепа и спустилась в него, где в зале с каменными гробами на постаментах один был открыт. Сотрудники

Тайной канцелярии внесли небольшую деревянную урну, это всё, что осталось после пожара, и опустили её в каменный гроб, на котором были выбиты, неизвестно кем, имя и фамилия, как только закрыли крышку, так сразу в изголовье вспыхнула свеча. Церемония прощания прошла в столице, а в Фоксвиллидж прилетели только самые близкие родственники и друзья лорда Тримеера и пока каждый из них, прощаясь, дотронулся до каменной крышки, я сидела в том самом кресле, в котором полгода назад он меня обнаружил. Когда последний человек стал подниматься по ступенькам наверх, я встала и подошла к гробу.

– Ольгерд, ты обещал вернуться, я пообещала ждать, даже если наша встреча произойдет у дверей в Вечность, и потому я не говорю тебе, прощай, только до встречи, - погладив крышку, перевела взгляд на свечу, обратив внимание, что в склепе темно, она погасла.

– У преступлений длинные тени, они тянутся через десятилетия и века, но именно по ним, есть возможность раскрыть преступления и вернуть доброе имя оскорбленным и оклеветанным, - услышала адептка Тримеер безмолвный голос, а над гробом, в котором лежали останки Армана Тримеера, вспыхнула свеча.
– Если станет совсем невмоготу, позови меня я приду и мы поговорим, а в склеп спустишься не раньше, чем через год.

– Видана, пойдем наверх, все уже волнуются, - раздался голос и на пороге зала появилась бабушка Ребекка.

Я направилась к выходу, свеча за моей спиной потухла, бабушка держала меня за руку и вела наверх, к свету. Там сияло солнце, стучала капель, и слышалось весеннее пение птиц.

– Леди Амилен предложила всем отправиться в столицу, как ты на это посмотришь?
– спрашивает она, когда магические замки щелкнули, отрезая от нас мир ушедших, - нас все ждут у входа на кладбище.

– Бабушка я не знаю, что и сказать, - отвечаю я, вспоминая странные слова, услышанные в склепе, - мне хочется забиться в уголок и помолчать.

– Нельзя, леди Амилен и лорду Генриху тоже плохо, тебе нужно побыть с ними, - говорит бабушка, - и леди Гертруда, она желает поговорить. В Академии выходной, на занятия тебе только послезавтра.

У входа на кладбище нас ждали леди Амилен, лорд Генрих, Альбер и Чарльз со Стефанией, леди Гертруда шла нам навстречу.

– Видана, леди Ребекка мы надеемся, вы с нами?
– спросила она, и бабушка кивнула в знак согласия, - спасибо. Горе лучше переживать вместе, а не по одиночке.

И мы улетели в столицу, где в доме родителей лорда Тримеера нас ждали родственники.

* * *

Месяц пролетел совершенно незаметно, возвращаясь вечером после занятий с лечебного факультета, решив не дожидаться, когда за мной появятся Алистер с Элизой, я неторопливо шла по дорожке. И только сейчас я рассмотрела молодую траву, прикрывшую голую землю, перевела взгляд на ярко-зеленые листочки размером с ноготок, которые как нежная вуаль обнимали деревья. И тут до меня дошло, что иду я не в пальто, а в кофточке поверх форменного платья, и на ногах давно не сапоги, а туфельки.

Адептка Тримеер фактически не помнила события прошедшего месяца. По инерции ходила на лекции и семинары, где писала, отвечала на вопросы преподавателей, и даже продолжала работать над учебным пособием в библиотеке боевого

факультета, не замечая взглядов, разговоров за спиной. Она о чём-то разговаривала с друзьями, а на выходные сбегала в Фоксвиллидж, где проводила время в компании бабушки, в деревенском доме.

И вот сейчас, как будто с глаз упала пелена, она увидела весну в самом разгаре, боль никуда не ушла, она была рядом, просто кто-то немного привык к ней. Адептка подошла к осине, растущей в двух шагах от дорожки, и обняла ее.

– И как, помогает?
– раздался неподалеку знакомый голос, на дорожке стоял адепт Норберт, - я слышал, что осина снимает душевную боль, но не думал, что ты веришь в ведьмовские секреты.

– Да кому какое дело, во что я верю, тем более посторонним людям?
– спросила я, постояв немного, погладила ствол и вышла на дорожку, направляясь в сторону нашего жилого корпуса.

– Однажды я сказал, что Видане Триммер нужно привыкать к мысли, что её следующим мужем буду я, - адепт шел следом, - не предполагал, что все произойдет именно так, может самонадеянно, но я рассчитывал завоевать тебя. Я верил, что наступит день и ты покинешь мужа, разведешься с ним и выйдешь замуж за меня. Я не отказываюсь от сказанного, более того, наступит день и это случится, просто скажи, сколько мне ждать? Год, два, три и еще Видана, я не верю, что ты императорская дочь. Не верю, и лорд Илорин тоже не верит в эту сказку. Мне не нужно, чтобы ты была этой дочерью.

– А что Вам нужно, адепт Норберт?
– бросила я через плечо, продолжая свой путь, - Вам хочется знать кто она? Чего Вы добиваетесь?

– Я хочу точно знать, что это не ты, - вспыхнул адепт и, схватив меня за руку, развернул к себе, - да остановись же, хоть на минуту. Неужели так сложно поговорить со мной? Да, я не хочу, чтобы моя любимая девушка была императорской дочерью, только и всего.

– Адепт Норберт, отпустите мою руку - это первое, а второе, я не Ваша любимая девушка и никогда не буду ей, даже не пытайтесь эту тему поднимать. Гибель лорда Тримеера не меняет ровным счетом ничего, - и мне все равно, что его лицо бледнеет, а глаза сверкают от гнева, такое ощущение, мог бы, убил.

Адепт отпустил мою руку, за спиной послышались стремительные шаги, это торопился Северус.

– Леди Видана, просто поверьте на слово, я не подпущу к Вам ни одного мужчину, если Вы не заметили, но я тень, Ваша тень. И если потребуется, начну калечить претендентов, но Вы не достанетесь никому, кроме меня, - бросил адепт Норберт, и подождав, пока мы с Северусом отправимся вперед, двинулся следом за нами.

– Адепт Норберт решился с тобой заговорить?
– усмехнулся староста, - как коршун, выждал, когда у тебя взгляд изменится и тут как тут.

– Он что действительно за мной везде ходит?

– Да, ты не замечала, была вся в себе. Со стороны напоминала куклу механическую, которую ключиком завели, инструкцию дали, что и как делать, ты и делала. А сегодня, что-то изменилось, причем это что-то произошло на лечебном факультете, у тебя взгляд стал живым, осмысленным, - рассказывал Северус, - не поделишься?

– Гномочка из Фоксвиллидж рожала. Мы, с Гайей, лорду Гонорию помогали принимать роды, а потом я малышку обрабатывала и к груди матери прикладывала. Год назад наша группа присутствовала при родах, но там мы только смотрели, а сегодня сами участвовали в процессе. И я поняла, что без рождения не бывает смерти и наоборот. И потом, этот маленький комочек, ты держишь его на руках, а он такой беззащитный, испуганный, что покинул материнское лоно. Там было тепло и тихо, а тут чужие, грубые руки и его плач...удивительно, но на этом фоне, все мои переживания померкли, и я проснулась.