Академия магических искусств.Старые легенды оживают
Шрифт:
Ректор покинул палату и вернулся с Таршем и Тимом. Тарш просканировал тельце малышки, кивнул головой, все в порядке.
– Видана, ты куда? Ты обещала побыть со мной, - раздался шепот Элизы, мы с ректором подошли к двери.
– Я скоро вернусь, - ответила ей, сделав шаг к кровати и погладив по голове, - нужно сделать одно очень важное дело, а потом я буду с тобой.
– Только недолго, хорошо?
– попросила малышка, чьи глаза стали вновь закрываться.
Я пообещала, и мы покинули палату. В коридоре ректор создал переход и через мгновение он открылся на зимней улочке, у калитки двухэтажного коттеджа, сквозь плотные шторы которого пробивался свет.
* * *
Поднявшись
– Добрый вечер, леди. Мы можем пообщаться с лордом Андреасем Галеном?
– учтиво спросил лорд Эрмитас.
– Входите, я правильно понимаю, что вы без приглашения? Как вас представить?
– равнодушно спросила она.
– Лорд Эрмитас и леди Тримеер, - ответил ректор.
– Хорошо, подождите здесь, - попросила леди и исчезла внутри дома.
Я огляделась. Мы находились в небольшой прихожей квадратной формы. Здесь совсем недавно был проведен ремонт, еще пахло краской, и обои насыщенного темно - зеленого цвета с вертикальными полосами и заключенных в них алыми розами были свежими. На полу лежал серый ковер, а у стены стояли два стула с серой обивкой. Дверь, за которой скрылась леди, была обита серой плотной тканью. Вдруг она распахнулась, и в дверном проеме появился высокий мужчина с изуродованным лицом. Он молча смотрел на ректора, а затем перевел взгляд на меня, перед нами стоял Андреас Гален.
– Я поражен и потрясен, - раздался глухой голос, - видно дело серьезное, если меня навестили и кто? Сам ректор Академии и юная супруга Ольгерда Тримеера. Это интересно, ну что же вы, проходите. Я так заинтригован вашим появлением, что не могу захлопнуть дверь перед носом.
Он развернулся к нам спиной и пошел вперед, показывая дорогу. В комнате, куда нас пригласили, горел камин и было очень тепло. Тяжелые габардиновые шторы темно-вишневого цвета плотно закрывали окна. Комната была выдержана в бежевых тонах. Диван у стены, рядом сбоку, спинками к окнам, два кресла, ковер по всей длине комнаты в бежево-вишневых цветах и стеллажи с книгами по противоположной, от окон, стене. Похоже, что эта комната была гостиной и библиотекой одновременно. Нам указали на кресла, и мы с ректором сели, хозяин опустился на диван и внимательно смотрел на нас.
В магическом мире случается всякое, потому большинство представителей мужского пола имеют хорошую физическую форму. Вот и лорд, сидевший напротив нас, не смотря на изувеченное лицо, был в прекрасной форме. Ее выдавали мышцы рук, проступающие через рубаху свободного покроя, а кошачья грация с которой он шел впереди нас и подтянутое тело только довершали картину. Длинные черные волосы, рассыпавшиеся по плечам, несколько смягчали впечатление от лица.
– Итак, я вас внимательно слушаю, чем обязан такому посещению?
– спросил он.
– Лорд ректор, если Вы не против можно начну я?
– Да, пожалуйста, - согласился он, - только позволь я скажу пару слов, рад что слухи о Вашей смерти, Андреас, оказались лишь слухами.
Лорд кивнул в знак того, что благодарен произнесенным словам.
– Лорд Гален, наше появление здесь, моя идея. Хороша она или плоха, покажет время. Есть несколько вопросов, на которые мне хотелось бы получить Ваш ответ. Так получилось, что за последнюю неделю несколько человек независимо друг от друга вспомнили ту трагедию, что произошла много лет назад, вследствие чего Вы в затворе, другой адепт
– я не договорила, лорд Гален усмехнувшись, вмешался.
– А Ваш супруг леди, Ольгерд Тримеер, тогда едва не погиб, не так ли? Вы всегда стараетесь докопаться до сути различных происшествий?
– Да, если меня какая-то ситуация не отпускает, я стараюсь найти ее решение, - подтвердила я, - а та трагедия, она не просто не нравится мне, так еще какая-то нереалистичная что ли...
– Артур, а в каком родстве Вы с леди Тримеер? Я почему спрашиваю, не думаю, что руководство Академии будет потворствовать адептке без серьезной на то причины или близкого родства, - лицо лорда была изувечено, но вот глаза, умные и проницательные говорили о том, что перед нами сидит не сломленный, а сильный духом маг.
– Адептка Тримеер действительно моя родственница, по супруге. Ну и она жена Ольгерда Тримеера, а как Вы помните наши с ним отношения близкородственные.
– Ну да, помню, вы как братья-близнецы, - согласился тот, - леди, а как много Вы поняли из рассказанного о той трагедии?
– Из того, что услышала я вынесла следующее, поправьте меня, если начну фантазировать. Вы с Каллистом Барреном дальние родственники, поступили на один факультет и в одну группу, по какой-то причине, он начал подталкивать Вас к ссорам с адептом Тримеером. Вы оба талантливые, одаренные и столкнув вас лбами можно было довести дело до такого противостояния, что однажды в поединке вы с Тримеером оба погибаете. И двух адептов, которые в будущем могут стать сильными магами, как не бывало, а также продолжения их линии в роду, - закончила я свою мысль.
В комнате стояла тишина, откуда-то сверху слышался ход часов. Лорд Эрмитас поглядывал на меня, на лорда Галена, а тот сидел, откинувшись на спинку дивана, и спокойно смотрел на меня.
– Говорите, что только на неделе услышали о трагедии с четырьмя адептами?
– уточнил он и на мой кивок, продолжил, - представьте себе, юная леди, а я до этой мысли доходил несколько лет. Через страшную физическую боль от полученных увечий, через нервные срывы, в этом доме зеркала открыли лет семь назад. Я принял свой облик с огромным трудом, на это ушло немало лет. Но когда я осознал, что в той трагедии действительно должны были погибнуть мы с Тримеером и меня просто использовали, тогда началась переоценка случившегося. Я выжимал из себя по капле рабскую зависимость от обид, ненависти, тщеславия и гордыни. Сердце плакало кровью, но я продолжал работу, чтобы однажды сказать себе, это я виноват во всем, что случилось со мной. Адепт Тримеер неоднократно давал мне понять, что меня накручивают, используют, он пытался открыть глаза на мои способности и дары, доказывал, что у меня всего в избытке нужно только развивать. Ну что ж, за все есть своя цена, моя - одиночество. Я сам, своими руками закрыл дверь и отгородился от всех. Ни жены, ни детей. Последний представитель угасающего древнего рода алхимиков, - задумчиво ответил он.
– Разве находясь один, в четырех стенах, Вы не развивали свои дары?
– спросила любопытная адептка.
– Ну, а как же, они потребовали выхода, - грустно улыбнулся он, - когда ты остаешься один на один, приходит пора познакомиться с самим собой, настоящим. Я познакомился и ужаснулся. Параллельно с процессом выздоровления и приступил к развитию даров, полученных мною при рождении. А они потребовали своей платы, отказа от той же обидчивости, превозношения себя перед другими. Да и перед кем было превозноситься? В общем жизнь продолжалась, не так, как я ее когда-то планировал. Однако она оказалась на редкость насыщенной и продуктивной.