Академия магии на дистанционке
Шрифт:
Но вместо нее нащупала чью-то руку.
– Ой.
– Угу.
Малкольм смотрел сверху вниз, с легким недоумением.
– Что в кружке?
– шепотом спросила я.
– Какое тебе дело?
– Там что, вино?
– А ты что, мама?
– Нельзя пить вино на лекции!
– Это очень скучная лекция!
– Ты же ее ведешь!
Я ойкнула, поняв, что в пылу спора перешла на ты, чего раньше не случалось. И даже на секунду забыла, зачем вообще приползла под стол.
– Если хотите вести себя, как школьник, не оставляйте
– Вот вездесущая животина, я же запер его наверху!
– Может, вызовем звериного лекаря?
– Да ладно, ему не было ничего от твоей бурды, именуемой зельем. От моего выдержанного клеврандского сухого точно будет не хуже. Протошнится.
– Вы невыносимы и бесчувственны!
– Спасибо за комплимент. А разве ты не должна готовить кулинарный шедевр? Не помню, чтобы в рецепте было «приползите под стол к своему преподавателю и отберите у него последнюю радость в жизни».
– Будете издеваться, расскажу всем, что вы пользуетесь приемами адептов, чтобы пить на лекциях!
– Тебе никто не поверит. Кыш отсюда. Где там этот тролль-алкоголик? Давай сюда, буду воспитывать.
– На диване сидит, - буркнула я.
– Нет там никого.
– Только что был там.
Я вылезла из-под стола, отряхнулась и, пока Малкольм искал Осю, все же сунула нос в кружку. Совершенно удивительный мужчина! Как в нем сочетаются строгость, граничащая с тиранией,и ребячество? И почему мне хочется узнать его так хорошо, как только возможно?
Узнать, как Малкольм попал на войну.
Как познакомился с отцом.
Как оказался в столице.
Где его семья.
Зачем он меня поцеловал и собирается ли сделать это снова?
– Ау-у-у, где зверюга?
Оси не оказалось на диване, под диваном,и вообще где либо в гостиной.
– До чего неуловимая тварища, - выругался Малкольм.
– Стоит только отвернуться, оно уже или тырит винище, или...
Мы переглянулись. Мне вдруг начало не хватать воздуха, а руки похолодели.
– Мое блюдо!
Одновременно ломанувшись на кухню, мы застали ставшую уже привычной картину: Осю на столе, сунувшего длинный нос в миску со сливочной пастой. Миска с тестом уже пустовала.
– Ося.
– упавшим голосом произнесла я.
– Ну как так.
– Зачем ты его оставила, Ась?
– вздохнул Малкольм.
– Я просто. я хотела узнать. мне было любопытно.
Хотелось посмотреть на Малкольма, который решил подурачиться. Подурачиться самой.
Выяснить, не грозит ли что-то Осе и хоть как-то отвлечься от накатившей тоски.
Отвлеклась. Но ценой конкурса, выиграть который теперь не осталось шансов.
Сами собой, против воли, накатили слезы. Как Малкольм может воспринимать меня всерьез, если я не способна отнестись ответственно к простейшему заданию? Как вообще мне можно доверить хоть толику магии?
– Эй, ну ты чего.
– Малкольм притянул меня к себе и обнял.
– Рыдать-то зачем.
Знакомый
Ося быстро смекнул, что к чему. Понял, что я плачу из-за него,и виновато потупился. Впрочем, вряд ли он жалел о съеденном. Сколько же в этого тролля влезает!
И как же он умеет делать виноватый вид. Повесить нос, прижать уши, смотреть огромными жалобными глазищами и вздыхать. На него совершенно невозможно злиться. Я погладила его по носу, ощутив прилив совершенно излишней нежности к чужому питомцу. Как я буду жить, когда из этого дома придется вернуться в шумное и холодное общежитие?
– Ладно, - я заставила себя успокоиться, - сама виновата. Скажу, что испортила блюдо или не успела. Все равно было здорово.
Малкольм проигнорировал намеки и не стал меня выпускать.
– Учишь вас, учишь. А вы не хотите учиться. Ты же маг, Анастасия.
– И что? Маг не может наколдовать новые продукты. Особенно с учетом того, что осталось... меньше часа! Я собиралась испечь булочки и заняться ростбифом, чтобы он приехал к жюри еще горячим, на чуть подтаявшей сливочной пасте. Даже если я найду ещё продукты,то не успею за оставшееся время все и сразу. Помогать мне нельзя, это сразу заметят. Выбора особого нет.
– А я говорю не о магическом решении проблемы. А о мышлении мага. Который по долгу службы оказывается в какой-то ж. кхм. трудной ситуации. И у него нет другого выхода, кроме как пытаться из этой ситуации выпутаться. Маг должен уметь находить пути и решения. Выкручиваться на ходу. И не сдаваться.
Его размеренный бархатистый голос успокаивал и убаюкивал.
– Я не знаю, как искать решения.
– Но ты хочешь победить? Ты до сих пор воспринимаешь конкурс как каторгу или все же хочешь побороться?
Я подняла голову и посмотрела Малкольму в глаза. Сквозь слезы сложно было рассмотреть его лицо. Медленно, не веря до конца самой себе, я кивнула.
– Хочу. Мне нравится побеждать, чувствовать себя красивой и популярной. Я хочу участвовать в конкурсе.
– Тогда делай то, что получается у тебя лучше всего. И за что хотя бы один член жюри поставит высший бал.
С этими словами Малкольм сделал совсем уж неожиданное: наклонился и чмокнул меня в макушку. Почти неосязаемо, но в то же время обжигающе нежно.
Жаль, что ситуацию это не прояснило.
– Пошли, вредитель домашний.
– Он подхватил Осю под мышку.
– Ик!
– ответил Ося.
– Будешь опять тошниться - сошью воротник.
Они ушли, оставив меня в недоумении с мыслью о том, что вот у нас уже почти появились семейные традиции. Ося всасывает мое конкурсное блюдо, а Малкольм придумывает способ выкрутиться. Только вот я совсем не поняла, на что он сейчас намекнул.