Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен!
Шрифт:
Дедуля начал отдавать приказы. Круто.
Раздался треск. Жаль, хорошая была ручка.
Я села в уголке и приготовилась записать очередную порцию чуши. По мне, все претензии Галлия надо фиксировать на туалетной бумаге, им там самое место, а не переводить хорошие листы.
Галлий достал пачку исписанной бумаги и устроился напротив Джонатана. Откашлявшись, он начал:
– Я ветеран. Отдал лучшие годы своей жизни Академии. Как награда, мне была выделена квартира в многоквартирном доме по адресу: Цветная улица…
– Какая
– Сейчас она Бирюзовая, – объяснила я, как более опытная в этом деле. Не в первый раз эту ересь слышу.
Дедок резко подскочил.
– Нет, она Цветная!
Впрочем, он быстро успокоился и сел обратно.
– Этот дом был в собственности Академии и квартиры в нем выдавались только работникам этого учебного заведения! Но двадцать лет назад этот дом был передан в собственность города!
– Да, помню. Мы тогда вышли из союза с Восточным королевством, сменилась власть, были трудности с финансированием.
– Вы не имели права! Отдавать дом с живыми людьми!
Граф собирался что-то сказать, но я сделала знак молчать. Удивительно, но он меня послушался.
– И наш мэр, чтобы отмыть деньги, переименовал улицу в Бирюзовую! Не спросив жильцов! По кодексу Вильгельма…
– Прошу прощения, – снова влез граф. – Но кодекс Вильгельма действовал, когда мы были одним целым с Восточным королевством и страна носила название Светлая! Сейчас этой страны нет! И действуют другие законы! Мы руководствуемся кодексом Нормана!
Но Галлий, распалившись, его не услышал.
– На основании этого я требую признать незаконными тарифы, установленные после переименования улицы!
Наша песня хороша, начинай сначала. Видно, непреодолимое стремление воевать с ЖЭКом заложено на генном уровне у пенсионеров любых миров. А у данной особи проявилось в критической форме. Пять лет высчитывал все вплоть до медяка и не побоялся явиться с этой горой макулатуры к налоговому следователю. Тот, видно, сразу просек, что дело – дрянь, и отправил его в комитет градостроительства. Спустя год и десяток инстанций старик оказался здесь. И песня с тех пор не меняется. Деньги и старые тарифы вернуть, моральный ущерб возместить. Угу, тарифы тебе подавай старые. А пенсию получать ты хочешь по-новому.
– А также требую сделать за счет Академии ремонт дома и выплатить мне моральную компенсацию.
Еще три часа Галлий потрясал перед нами своими расчетами, заявлениями и списками. А еще угрожал независимым королевским судом.
– Если вы не выполните мои требования, я обращусь к главе сыска!
Граф поперхнулся. Сочувствую, выслушать эту чушь еще раз, но уже в образе главы сыска, это надо иметь стальные нервы. Ну и все колюще-режущие предметы в сейфе заранее запереть, подальше от соблазнов.
Наконец, оставив нам список требований, этот ностальгирующий террорист-крючкотворец удалился.
Эверо мелко трясло. Это ж как надо довести человека, закаленного
– Если хочешь придушить меня, то двумя пальцами это сделать сложно, – меланхолично заметил Эверо.
Бредит? Я метнулась за пустырником.
– Держи, – я вложила ему в руку стакан с лекарством. – Пей. Легче будет.
Я и сама не заметила, как перешла на «ты». Пока граф пил, я методично рвала в клочки всю документацию, оставленную дедком для ознакомления. Не хватало еще рецидива.
Наконец Джонатан пришел в себя.
– Ты сказала, его фамилия Гибонсон? Он родственник Марты?
– Да. Вот единственное, в чем ей сочувствую, – такой родственник. Писать кляузы на начальника внучки, это каким дураком надо быть. Она и так сюда по блату устроилась, а он ей еще и гадит. Караль пару раз хотел ее уволить, но жалел.
– Надеюсь, Марта не пошла в него. Как-никак дед. Что Караль делал с бумагами?
– Сжигал, – пыхтя над особо толстой стопкой, ответила я – десять сшитых листов упорно не хотели рваться. – Когда у него было плохое настроение, даже запускал их левитировать по кабинету и метал в них искры.
– Нет, оставь, – он отнял у меня бумаги. – Я, пожалуй, сохраню их, буду вместо пыток зачитывать.
Когда шла домой после рабочего дня, за дверью декана я услышала разговор на повышенных тонах. Я невольно остановилась. Голос Джонатана, а второй, оправдывающийся, – его пассии. Там чихвостят Марту, прям бальзам на душу.
– Работы у меня нет, может, пошалим немного? – Джонатану очень точно удалось изобразить интонации Марты. – Ты, дорогая, видимо, кое-что спутала. Став моей любовницей, ты как-то очень быстро забросила работу. А надо совмещать. В качестве наказания за это – никакой премии. Приказ об этом будет завтра. И еще, думаю, вечером мы не увидимся, у меня передозировка людей с фамилией Гибонсон. Надо отойти.
Дальше слушать я не стала и, довольная, полетела домой!
Глава 6
Неделю граф не обращал внимания на Марту, с головой окунувшись в работу. Марта психовала и смотрела на меня как Немо, когда голодный. Кстати, с рыбой я нашла общий язык. Правда, этот общий язык стоил мне трех утопленных пинцетов, поскольку пальцы в аквариум я совать боялась, потому что сначала сунула нос в энциклопедию и выяснила, что сия пакость не только кусачая, но и ядовитая. Очень скоро Немо понял, что кормить его тут буду только я, и если он попытается мной закусить, то потом подохнет от голода. Мир был восстановлен, когда я купила у мясника кольчужную перчатку.