Академия Нави. Лучше стыдно, чем никогда!

Юраш Кристина

– Она хоть жива? – спросила я, не подозревая, как бурно прошла ночь. И, как н странно, с моим участием! В главное роли.

Яблочко показывало Змия, которые держит Сирин в одной руке, а во второй руке меня.

Вид у нее был не такой уж и страшный. Это в лесу она была жутковатой. Сейчас отбивалась лапами, словно курица. Но вид по прежнему был очень гордый.

– Мы с ней немного поговорили, - заметил Змий, а яблочко показало черную мокрую полу ощипанную курицу, пытающуюся лапой снова надеть корону. Вид у нее

был злющий и несчастный. – Она не помнит, что тебе сказала. Просто эти птички забывают о своих словах сразу, как только произнесут. Память у них девичья.

– Дала она какой-то водицы. И улетела в окно, - произнес Змий. Я вспомнила состояние Сирин, которое показывало блюдце.

– Сама? – на всякий случай уточнила я. – Сама улетела?

– Конечно сама! Летела она сама, - вздохнул Змий. И тут же усмехнулся. – А вот взлетала с моей помощью. Не переживай. Она уже о тебе забыла. Я же говорю тебе, память у нее девичья.

 Картинка исчезла. Я понимала, что сижу на коленях у Змия, а он осторожно, чтобы не вызвать лишних подозрений притягивает меня к себе все ближе и ближе. Его руки оплетают меня, не давая мне ни единого шанса.

– Ты что? Опять? – ужаснулась я, пытаясь вскочить. Мысленно, я уже вскочила и огрела его сковородкой, что валялась под ногами. «Не бери в голову! Лучше давай в нее!», - зачесались руки.

– Почто ты меня гонишь, сердце мое? – спросил Змий, оставляя тревожный поцелуй на моем плече.

– А то ты не знаешь?
– вздохнула я, пытаясь развязать узел его пальцев на своей талии. Но замок из рук казался железным. – Может, не надо? А? Давай ты просто не будешь летать ко мне и все? Ну не надо так делать!

 Я подернула плечом, чувствуя поцелуй на своей шее. «Смерть взяла твой след!», - пронеслось в голове, пока я чувствовала, как мои губы раздвигают сладким и глубоким поцелуем. А вместе с ним куда-то вылетает мое сердце.

 - Может, не надо? – всхлипнула я, обнимая его голову. – Змиюшка, ну не надо, а?

«Свет сожгу, моей будешь!», - пронесся в памяти голос. И в этот момент я отпрянула, задыхаясь. Я смотрела внимательно в змеиные глаза. Болотные с черной волосинкой зрачка, в обрамлении красивых ресниц. Холодные и страшные. Они смотрели на меня, пока мое сердце дрожало в груди.

Внезапно прокричал петух, а я едва не подпрыгнула.

– Мне п-п-пора! – занервничала я, глядя на лужу на полу. – У меня занятия! Я и так уже не отличница… И даже не хорошистка… Я, скорее, удовлетворительница... Так, не мешай мне! Я на пары собираюсь!

Сердце заходилось, из дрожащих рук все валилось на пол. Я посмотрела на свое отражение, дрожащей рукой пытаясь прижать волосы к голове. А то мне только гнезда на голове не хватало для поехавшей кукушки!

– Что не так, сердце мое? – спросил Змий, сощурив глаза.

– Все т-т-так! – дернулась я, чувствуя, как близка была к своей погибели. –

Все хорошо!

Глава восемнадцатая. Право налево

Глава восемнадцатая. Право налево

Я помолчала.

– П-п-просто… - я даже не знала, как ему сказать. – Просто я думаю о том, сколько же нас у тебя было? И ты всем говорил одно и тоже…

Мне казалось, что это мой последний шанс спасти себя. Чем чаще я его вижу, тем больше чувствую, что не могу сопротивляться! Это словно чары какие-то…

– О чем ты, сердце мое? – спросил Змий, наклонив голову на бок. Я посмотрела, не зашевелились ли еще две … головы.

– Скольких ты еще называл «сердце мое»? – спросила я, чувствуя, как сжимается сердце. – Сотни? Тысячи?

– Ты у меня единственная, - послышался голос Змия, а он смотрел прямо мне в глаза. – Сколько бы ни было до, ты - единственная.

– И вот как мне тебе поверить? – спросила я, убирая его золотые волосы с красивых скул. – Как мне поверить тебе, глядя в глаза змеиные? Каждой ты говорил одно и тоже. И каждая верила. И где же они теперь?

Мне почему-то стало больно, как никогда. Змий молчал. Я смотрела на Змия, чувствуя, что он даже не шевельнулся.

– Вот видишь… Понимаешь, - вздохнула я, чувствуя, как сжимается сердце. А рука сама убирала прядь волос с его лица. – Мне очень сложно поверить мужчинам… А тебе тем более.

Я почувствовала, как слова встали комом в горле.

– Мне… очень хотелось бы… тебе поверить… - продолжила я, проглотив комок в горле. – Сколько раз ты повторял эти слова? Мне страшно представить, сколько раз ты говорил одно и тоже. И ведь каждая верила, что она единственная, любимая. А на самом деле…

Мне казалось, что даже пылинки зависли в воздухе, пока я смотрела в змеиные глаза.

– Откуда тебе знать, что на сердце у меня? – спросил Змий, не отводя взгляда. – Откуда тебе знать, что я другим говорил, сердце мое?

– Знаешь, Змиюшка, - ком снова сжался в горле, пока я захлебывалась словами. Пришлось сделать паузу, чтобы проглотить ком поглубже. – Боюсь, что я тебе не верю…

– А ты попробуй поверить, сердце мое, - его голос убаюкивал.

Мне пришлось отвернуться, чтобы он не видел, как дрожат мои руки.

– Боюсь, что ты тратишь время зря, - прошептала я через силу. – Я вряд ли смогу тебе поверить… Ты предлагаешь мне большую чистую любовь, хотя…

– Я предлагаю тебе большую нечистую любовь. Не забывай, что я – нечисть, - послышался голос Змия.

Когда я обернулась, Змия уже не было. А в печке вспыхнуло пламя, тут же погаснув.

– Ой, - выдохнула я, взывая к своему сердцу. Оно отчего-то пыталось куда-то убежать, и мне приходилось придерживать его рукой. Новая рубаха налезла на тело, а я сидела и ждала следующего петуха, чтобы идти на пару.