Академия пана Кляксы (пер. М.Ландман)
Шрифт:
– Это для нас большая честь, – вежливо ответил мальчик.
Я поднялся наверх и постучал в спальню пана Кляксы. Никто не отозвался. Я постучал сильнее. Снова молчание. Тогда я постучал в третий раз. Пан Клякса продолжал спать или просто не хотел отзываться. Я подергал дверь. Она была заперта. Я постучал что есть силы в надежде, что разбужу Матеуша. Но мне никто не отвечал.
Тогда я решил пойти на кухню и сам приготовить гостям ужин. Я достал из кладовки крынку молока, хлеб, масло, кусок сыра и жареную курицу,
Вдруг я заметил в одном стакане что-то серое. Я подумал, что это мышь, и, накрыв стакан ладонью, поднес к свету. То, что я увидел, привело меня в неописуемый ужас. В стакане сидел пан Клякса, крохотный пан Клякса. Я ясно увидел его лицо, его странный костюм, даже веснушки на носу. Он сидел в стакане как ни в чем не бывало и спал.
Осторожно двумя пальцами я вынул его оттуда и положил на тарелку. Прикосновение к холодному фарфору разбудило его. Он вскочил на ноги, огляделся по сторонам, достал насос, приставил к уху и тут же стал увеличиваться. Потом спрыгнул с тарелки на стул, со стула на пол и превратился в пана Кляксу нормальных размеров.
Я стоял ошеломленный, не зная, что делать.
Пан Клякса посмотрел на меня с досадой и сердито проговорил:
– Это сон! Понимаешь? Дурацкий сон! Совершенный бред! Я запрещаю тебе об этом рассказывать! Пан Клякса тебе запрещает! Понятно? И чтоб больше такие сны не повторялись!
Я попросил прощения у пана Кляксы – что мне оставалось делать? – потом рассказал ему о прибытии Филиппа с мальчиками.
– Управитесь и без меня, – сказал пан Клякса. – Накорми их и уложи спать, а утром я с ними поговорю. Филиппу можешь постелить в моем кабинете, на диване. Спокойной ночи! – И он вышел, хлопнув дверью.
Я выбежал следом и видел, как он въезжал по перилам наверх.
«Ну и дела творятся в академии!» – подумал я, возвращаясь на кухню. Я взял поднос с едой и отнес в столовую.
Алойзи продолжал спать. Филипп и Анатоль принялись есть, не обращая на него никакого внимания.
– Не разбудить ли вашего брата? – спросил Анастази Анатоля. – Он ведь тоже, наверно, голоден.
– Нет, нет, не надо, – ответил Анатоль. – Сон вполне заменит ему еду. Алойзи терпеть не может, когда его будят.
– Вот увидите, ребята, этот спящий царевич станет гордостью вашей академии! – хихикнул Филипп, уплетая курицу.
После ужина Анастази проводил Филиппа в кабинет, а я отправился в спальню приготовить постель мальчикам.
Только я кончил стелить, как в дверях показались Анастази и Анатоль. Анатоль нес на руках спящего братишку.
– Он не любит, чтобы его будили, – снова сказал Анатоль. – Не надо его раздевать, пусть спит одетый.
Мы осторожно уложили
Проснулся я довольно рано, толкнул спящего рядом Альфреда и рассказал о прибытии новых учеников. Альфред разбудил Артура, Артур – Александра, и через несколько минут спальня гудела, словно пчелиный улей.
Когда Матеуш пришел нас будить, мы все уже были на ногах.
Ребята с любопытством разглядывали новеньких. Анатоль проснулся от нашего шума, а его братишка Алойзи продолжал спать.
Вдруг дверь отворилась, и вошел пан Клякса.
– Доброе утро, мальчики! – сказал он весело. – Ну-ка, где тут новенькие?
– Я здесь, пан профессор. Меня зовут Анатоль Кукареку, а это мой младший брат.
Пан Клякса молча взглянул на Анатоля и подошел к Алойзи.
Он немного постоял над ним, о чем-то размышляя, потом наклонился и крикнул Алойзи на ухо:
– Тебя зовут Алойзи, да?
Алойзи даже не дрогнул.
– Ты слышишь меня, Алойзи? – повторил пан Клякса.
Алойзи лежал, не шевелясь.
Пан Клякса приподнял ему веки, посмотрел в глаза, стал тереть ему щеки, лоб, хлопать по рукам.
Алойзи не просыпался.
– Так, так! – пробормотал про себя пан Клякса. – Оказывается, Алойзи не человек, а кукла. Я всегда был против приема кукол в мою академию. Но теперь уже поздно. Алойзи был приведен ночью, обманным путем. Да, с ним придется повозиться. Его придется научить думать, чувствовать, говорить. Что ж, попробуем. Адась, возьми в помощь Альфреда, двух Антониев и перенесите Алойзи в лечебницу больных вещей. Сегодня уроков не будет. Я занят. Если нет дождя, пойдите с Матеушем в парк.
Он повернулся и вышел из комнаты.
Мы решили тут же перенести Алойзи. Ничья помощь мне не понадобилась: Алойзи был легче пушинки. Когда я взял его на руки, меня окружили ребята и стали его разглядывать. Если бы не эта легкость и неподвижность, Алойзи ничем не отличался бы от живых людей. Голова, волосы, лицо, губы, глаза, лоб, нос, подбородок, руки и даже ногти на пальцах – все было как настоящее. С первого взгляда невозможно было догадаться, что Алойзи кукла.
Его лицо и руки были сделаны из теплой эластичной массы, похожей на человеческое тело.
Изобретатель этой необыкновенной человекоподобной куклы был достоин всяческого восхищения.
Мы были в восторге. Нам было интересно, сумеет ли пан Клякса оживить Алойзи и подружимся ли мы с куклой, когда она оживет.
Молчавший до этого Анатоль включился в разговор и очень толково стал объяснять устройство куклы, которую он любил, как брата. Воспользовавшись этим, я потихоньку отнес Алойзи наверх, в лечебницу больных вещей. Пан Клякса давно с нетерпением меня ждал.
– Положи его на стол, – сказал он, когда я вошел. – Надо немедленно взяться за работу.