Академия Парамагии

Генер Марго

Лимония Двуликая произнесла:

– Ярослава, дорогая, ты ведь помнишь, мы проходили элементарные пассы для переформирования частиц в объекте?

Я хорошо помнила эти занятия и пять гигантских параграфов в фолианте, через которые я прорывалась, как через оборону французов при Ватерлоо.

– Да, конечно, помню.

– Тогда, пожалуйста, продемонстрируй нам превращение этого мяча в цветочный горшок, – попросила Лимония, продолжая улыбаться дружелюбно и открыто.

Магии во мне с момента моего появления в АКОПОС и академии накопилось с гулькин нос, и швыряться огненными шарами я пока

не научилась. Но благодаря пассам, чарам и чудодейственным занятиям у учителя Ананды взаимодействовать с волшебством я все-таки уже могла.

Кивнув, я расставила для упора ноги пошире, как учила Лимония, и сосредоточилась на движениях. Профессора хором учили, что пассы штука точная и выполнять их следует очень внимательно, особенно когда совершают их студенты. Так что, собравшись как следует, я стала вести руками по воздуху, согласно правилам превращения. Кроме пассов требовалось применять шепотки, чтобы направить концентрацию в нужное русло.

Жарко мне стало буквально через двадцать секунд, и сильно заболели мышцы плечей, будто я ворочала мешки. Очень захотелось опустить руки, но настойчивый голос профессора Двуликой предал сил.

– Держи, Ярослава, – сказала она. – Уже пошел разбор объекта. Не отступай, продолжай.

Глаза мои застелила пелена пота, но сквозь муть я все же разглядела, как круглое пятно баскетбольного мяча расползлось в бесформенную кляксу. Во мне все заликовало – здорово! У меня и правда получается!

От такого прилива радости я едва не растеряла всю концентрацию, пришлось срочно брать себя в руки, но, когда клякса понемногу стала собираться во что-то более определенное, я поняла – контрольная по превращению объектов у меня сдана.

– Ну, не то чтобы идеально, – послышался смешок Лимонии Двуликой, – но вполне достойно для зачета.

Опустив руки, я протерла глаза от пота, а когда проморгалась, увидела перед собой горшок весьма забавной формы. Будто на гончарном круге его лепили сразу несколько человек и каждый тянул в свою сторону. В результате он получился с неровными краями и немного вытянутый вправо.

– Гм, – смутилась я.

Но Лимония приободрила:

– Ты бы видела горшок Алана Клыкера.

Только я приободрилась, как подал голос Алекс Хром:

– Я бы рекомендовал Ярославе ориентироваться на сильных, а не на слабых.

– Не скажите, агент Хром, – не согласилась профессор Лимония. – Алана Клыкера нельзя назвать слабым студентом. Да, с превращением сторонних объектов у него пока не лучшие результаты, но себя он превращает превосходно.

– Было бы странно, если бы он не умел себя превращать, – заметил Хром и повернул голову, окатив меня таким взглядом, что я на секунду забыла, что стою на контрольной.

В голове мигом всплыл момент в коридоре, когда он смотрел на меня пронзительно-светлыми глазами, а я не могла отвести взгляд.

– Вы готовы к следующему предмету? – спросил он с напором, не отводя взгляда.

Мне оставалось только сглотнуть и кивнуть. Следующим принимал контрольную профессор Чистослов. К счастью, по чароплетству у всего курса умений примерно на тройку с плюсом, поэтому, когда из пяти заданий по наложению чар у меня кое-как удались три, профессор Чистослов вздохнул и заключил:

– Не хуже и

не лучше остальных. Зачет поставлю, но работать вам, Ярослава, ещё и работать.

Оставались два предмета, которые давались мне труднее всего. Боевая магия – потому что преподает её Алекс, который точит на меня зуб. А пространственная магия – это вообще ужас ужасный, потому что если остальные дисциплины позволяют видеть объект напрямую, то с пространственной магией все наоборот и надо колдунствовать, вообще не видя, куда колдуешь.

Пока я предавалась сомнениям и страхам, Алекс Хром оторвал свое рельефное бедро от края стола и, пройдя по залу, остановился у мишеней. Он выставил две из них вперед и отошел с линии огня к окошку.

– Ярослава, продемонстрируйте нам, пожалуйста, свои умения в заклинаниях «Порыв Позвизда» и «Свет небес».

Про себя я выругалась – конечно, как же. Не мог он обойтись без тех заклинаний, которые мне трудно даются. Впрочем, такая ситуация у меня почти со всеми заклинаниями. Так что одним больше, одним меньше – главное получить зачет по всем дисциплинам. Иначе у Алекса будут все карты на руках, чтобы представить меня к исключению.

Поэтому я улыбнулась ему во все тридцать два зуба и кивнула. Затем заняла позицию для атаки и, не долго думая, быстро прочитала «Порыв Позвизда».

То ли я недостаточно быстро это сделала, то ли запнулась в середине, но мощная ударная волна ветра, которая должна была врезаться в одну из мишеней, шарахнула прямиком в Алекса. Если бы он не успел выставить щит, его вышвырнуло бы в окно. А падать с двенадцатого этажа очень неприятно, даже если ты действующий боевой агент АКОПОС.

С перепугу я вытаращилась и поджала губы, виновато посмотрев на остальных членов комиссии. Хром опустил руку только пару секунд спустя, глаза его полыхали, а лицо демонстрировало то, что я больше всего боюсь на нем увидеть – злорадство и победу.

– Ярослава, это расценивать как покушение или как недостаточное владение заклинанием? – поинтересовался он будничным тоном, от которого моя шея взмокла.

Если так пойдет дальше – не видать мне дальнейшей учебы. Но что ответить? Не признаваться же в покушении. Как и в том, что коряво умею пользоваться «Порывом Позвизда». И не заговори секунду спустя профессор Лимония Двуликая, не знаю, как бы я выкручивалась.

– Агент Хром, ну что вы в самом деле?
– произнесла она с возмущением. – Когда студент Пересвет промазал с заклинанием «Ярость огня» и сжег вашу куртку, вы похвалили за мощность, но отправили работать над вектором. Едва ли порыв ветра от первокурсницы мог бы убить боевого агента АКОПОС.

После этих слов Лимонию Двуликую я готова была расцеловать в ланиты. Особенно потому, что точеная физиономия Алекса потемнела, а щеки надулись, как у хомяка. Противоречить Лимонии он не стал, только фыркнул с раздражением и произнес, отмахнувшись:

– Следующее заклинание «Водяной шепот».

Я сцепила зубы. «Водяной шепот» отлично получался у всех студентов, кто мало мальски причастен к водной стихии. Даже у Дубравы выходило лучше, чем у меня. Возможно, потому, что она лесовичка, а в лесах бывают реки и озера, а может, этому способствует утренняя роса. У меня же получалось с переменным успехом.