Академия переселенцев или Новый мир: адаптация, интеграция, ассимиляция

Нихти Неа

Ректор ушел, а Алекс схватился за голову.

– Долбаная работа - восклицал он в пустоту, - прорва долбаной работы! И зачет скоро! Долбаная работа! Да мне мозги выбило, когда я согласился на эту работу!

Он выдохнул, зашел в систему и мстительно удалил жалобу из бухгалтерии. Теперь они нескоро дождутся ответа

Глава 3.

Обрывок

разговора, подслушанный в приемной не давал мне покоя. Что за меры безопасности? Какая угроза может встретиться в нашей тихой заводи? Сонный зеленый город с ленивым теплым морем -- что может здесь случиться выдающегося?

Можно было бы предположить, что речь шла о каком-то рутинном мероприятии, например, о мерах безопасности на спаррингах старших курсов. Тогда разговор мог выглядеть так:

– слышали, глубокоуважаемый, Васька-стихийник с пятого опять поджег северное крыло!

– Безопасность превыше всего. Надо усилить меры...

– а может, проще гнать этого Ваську поганой метлой из Академии?

– Нет, что вы, я считаю....)

Но, очевидно все было не так просто. Ректор явно нервничал, был все время напряжен, временами о чем-то задумывался, начиная сжимать и разжимать кулак, а иногда при этом даже зажигал фаербол (как же он здесь называется? Рок говорил на общей стихийной, но я как всегда забыла. Фэнтзийная терминология родного мира прилипла намертво). Раньше за ним я такого не замечала. Да и тон Фора при памятном разговоре был отнюдь не обыденным -- что-то взволновало его не на шутку.

Так в чем же дело? Из-за чего так переживает наш Солдафон Солдафоныч? Может быть его хотят уволить? Вряд ли, дела в академии идут прекрасно. Или может кто-то разворовал бюджет, приходит время платить налоги, а денег нет? Или правительство решило урезать финансирование, и теперь ректор напряженно думает, на чем же можно будет сэкономить? Главное, чтобы не начали экономить на защите -- тут уже и я начала нервничать. Успокойся, Яна, а то получится классическая ситуация - "сама придумала, сама испугалась". И включи мозг, он тебе пригодится -- причем тут финансирование, если речь шла о безопасности? То-то. Так о чем я? Из всего, пришедшего в голову мне пока нравится версия о воровстве из бюджета. И меры безопасности нужны для недопущения дальнейшего расхищения средств. К тому же, шур-шур-шур невнятного собеседника до боли напомнило мне аудитора, навещавшего компанию, в которой когда-то в другой жизни я подрабатывала. На шаблонного КГБ-шника "Шур-шур-шур" тоже был похож, но спецслужбы в академии? Смешно!

Тут я заметила, что занятие уже закончилось, а я в глубокой задумчивости все еще пристально разглядываю Фора.

Заметив мое внимание к своей персоне ректор подошел ко мне.

– Вы хотели меня о чем-то спросить, Яна?
– ректор улыбнулся. Почему-то мне бросилось в глаза, что зубы у него мелкие и неровные -- один наползает на другой. . Но улыбка ректора была неожиданно теплой и обаятельной. Хм. Зря я зову его солдафонычем, нормальный мужик.

Голос ректора ворвался в мысли, окончательно превратив их в хаос. Вопросов было много, ..но..

"А у вас в академии не подворовывают?" - чуть было не сорвалось с языка, но озвучила я только невнятное:

– Мммм

"Господин Фор, в чем причина вашего невроза?"

– Ээээмммм, - тоже не то.

"О

чем вы говорили такого-то числа в неустановленным лицом?"

– Кхммэээ..., - совсем-совсем не то!

Ректор сочувственно и терпеливо смотрел на меня, ободряюще улыбаясь.

– а как в вашем мире относятся к сексу без брака?
– вывалился из глубин подсознания вопрос, показавшийся ему (подсознанию) безопасным. А что, хороший вопрос, способный объяснить причину моей заминки и мычания. Я стеснялась. Верите?

Фор заметно смутился, а я подумала, что в панике спросила совсем не то. Первый вопрос был вполне безобидным, а у меня просто сработал рефлекс "не разглашать все, что связано с ТЕМ разговором". Но уж если начала, продолжим.

– Госпожа Ликс считает, что это недопустимо. Хочу узнать второе мнение.

– Ликс так сказала?
– почему-то удивился ректор, - хм.. да вроде с этим все свободно. Но без особой публичности.

– То есть прямо на улице не стоит, а что творится за стенами моей комнаты никого не волнует?

– Так и есть. Опережая вопрос -- уставом не запрещено, - ректор весело подмигнул. Кажется, он даже немного отвлекся от своих невеселых мыслей.

***

Пока я про секс спрашивала, кто-то им занимался. Да так, что от звуковых эффектов было не уснуть.

На занятиях мы отрабатывали сегодня ментальную защиту. Пробили мне ее сегодня раз пять, голова от этого разболелась так, что ни лекарства, ни магия не помогали. Чтобы мозг восстановился, требовался здоровый сон.

И тут выяснилось ужасное -- в общаге отвратительная звукоизоляция, а кто-то за стеной решил предаться коллективным горизонтальным физическим упражнениям. Впрочем, не буду утверждать насчет положения в пространстве -- сквозь стены не видно, какую камасутру они для себя выбрали. Но взялись за дело со всем жаром юности и безбрежной полнотой эмоций. Честное слово, если бы у меня не болела голова, мне стало бы завидно -- слышно было, что дела у пары идут хорошо. Просто замечательно.

– Оооооооо....., - пронзил мои горящие извилины жаркий женский стон. Кто же это... Кажется, доносится из Машиной комнаты.

– Ммммммм...
– чувственно вторил мужской голос.

– Ыыыыы....
– взвыла я, хватаясь за голову. В отличие от них, мне было плохо. Послушав еще пару минут развлекательную программу, я вконец отчаялась уснуть, и пошла на кухню попить чаю. Там уже сидела мрачная Сана:

– Чаю?
– спросила она деревянным голосом

– угу, - подозреваю что мой был не лучше.

Мы сидели, молча отхлебывая кипяток, и слушали, с превеликим нетерпением ожидая того счастливого момента, когда герои-любовники достигнут своих вершин и дадут нам поспать.

– О! А! ЫЫЫ!
– раздавалось из комнаты

Давай, поднажми чуток, она сейчас кончит! И я смогу поспать!
– билась в виске отчаянная мысль, резонируя с болью.

– Ммммммм.....ыыыыымммммм

ну же, не прерывайся, целоваться потом будете. Утром. Днем. Завтра. После свадьбы.

– А, а, а, о, а!
– мы замерли -- судя по всему участники забега вышли на финишную прямую

– Ууууууу...

есть! В яблочко! СПАТЬ!

***

Утро всегда приходит не вовремя -- так могла бы я думать, нашаривая механическим бездумным движением будильник. Могла, если бы удалось разогнать наполнявший тяжелую голову туман. Сквозь него, бесполезно и отчаянно, пытался сниться недосмотренный сон.