Академия пламени. Невеста
Шрифт:
Имеющегося света было явно недостаточно, чтобы идти по этой мешанине из камней, металлических штырей и палок дальше. Так что у меня два варианта: либо остаюсь на месте и жду помощи, либо зажигаю световой шар. Одна беда: для этого мне нужно или снять щит вообще, или его упростить до самого примитивного. Ведь высший рунный барьер не пропускает магию вовне.
Только через секунду сообразила, что мне снаружи свет и не нужен, достаточно его зажечь внутри, а щит все равно почти прозрачный.
Туго соображаю — это плохо. Мысли текут
— Эй, — неуверенно позвала я, подняв повыше руку с огненным шаром. — Есть кто живой?
Даже от моего тихого голоса, почти писка, по стенам заметалось эхо и сорвалось вниз несколько камней. Нехорошо. Вокруг все слишком хлипкое, можно не успеть спастись — завалит.
Мамочки, как страшно! Пусть хоть кто-нибудь выживет, пожалуйста!
Будто в ответ на мою просьбу, справа опять послышался стон, и я двинулась туда. Но на пути у меня совершенно неожиданно попытался кто-то встать. Не в том плане, что преградил дорогу, а просто я не заметила человека, покрытого пылью и обломками.
Оттолкнув довольно большой камень, парень поднялся сначала на одно колено, потом и вовсе встал в полный рост. Он тоже был под щитом неизвестной мне конструкции, но явно прочным. Я предпочитала использовать руны, потому что они не требовали много силы, чтобы случайно не дестабилизировать собственную магию, те же, у кого с этим проблем не было, учили совершенно другие виды техник.
Кто-то еще заворочался совсем рядом.
— Ты в порядке? — Незнакомый парень подошел ко мне, тоже зажигая огненный шар.
Я только кивнула и оглянулась.
— Там кто-то стонал, я шла помочь. — Я указала направо.
— Пошли, проверим. Тис, ты как? — обратился он ко второму вырвавшемуся из завала парню. Наверное, они как раз из той группы пространственников — третьекурсников, но сейчас ни цвет формы, ни шевроны не различить.
Парень махнул рукой, что все в порядке, и попытался откашляться от пыли. Видимо, его барьер схлопнулся совсем недавно.
Мы пошли дальше, внимательно глядя под ноги, чтобы ни на кого случайно не наступить и самим не провалиться и не сломать чего-нибудь. Передвигаться было сложно, но мы смогли дотащиться до пострадавшего. Не без помощи друг друга.
Рониг, а это был он, лежал на покореженной плите, а его ногу придавливала тяжеленная на вид балка. Парень был без сознания, поэтому, вероятно, щит и не удержал.
Ребята-пространственники быстро откинули бревно, и мы все увидели, в какое кровавое месиво превратилась конечность.
— У меня есть целительские артефакты, еще шесть штук, — несмело предложила я. — Только не знаю, поможет ли один. А все, что есть, тратить нельзя.
— Ты же вроде из целителей. Вылечи его, — сказал Тис.
— Первый курс.
— А,
— Только тот, что на мне. Я запасной уже использовал, — ответил второй парень.
— Так что делать? — спросила я.
— Ну один артефакт точно нужно использовать, хотя бы кровь остановим. Целители потом, если выберемся, уже соберут ногу.
Я согласно кивнула и положила артефакт на грудь старосты.
— Побудь с ним. Мы поищем других, — с этими словами парни удалились в темноту, разгоняемую только их огненными шарами.
Вокруг, несмотря на первоначальное впечатление абсолютно безжизненного пространства, кто-то начал шевелиться, вставал, куда-то брел. У большинства кадетов были целительские артефакты, так что вряд ли многие, кто оказался наверху, сильно пострадали. Надо было помочь только тем, кого зажало, как Ронига, или кто оказался глубоко под завалом.
Откуда-то сзади раздались всхлипы, потом плач в голос. И, как бы ни хотелось остаться со старостой, ничем больше я ему помочь не могла. Парни справятся с завалом, а я могу хоть попытаться кого-то успокоить.
Подсвечивая себе, пошла на голос. К счастью, было уже не так темно, как раньше, потому что большинство выбравшихся и пришедших в себя кадетов тоже зажгли огненные шары. Сейчас нас насчитывалось двенадцать. Из двух групп.
Незнакомая девушка сидела на коленях всего в нескольких метрах от меня. Рыдала.
— Эй, ты ранена? — Я дотронулась до ее плеча, привлекая внимание.
Она лишь покачала головой и указала на того, кто лежал рядом с ней. Это был парень, и, судя по торчащему из его груди штырю, он был мертв. Впрочем, я все равно должна была проверить.
Спасать нас почему-то никто не торопился. Наверху, как и вокруг, была какая-то ненормальная тишина. Только мы, как восставшие из гробов умертвия, ходили по завалам, пытаясь найти товарищей или выход.
Раненых было много, были и погибшие. В основном те, кто не прикрылся щитом, то есть большинство из нашей группы. Кроме того, как-то так получилось, что пространственники оказались большей частью сверху, а наши под завалами.
Конечно, парни пытались растащить камни и балки, но только в тех местах, откуда слышались крики или стоны. Как и где искать остальных, мы не знали. Ни специальными поисковыми техниками, ни заклятиями обнаружения жизни никто не владел. Был бы тут выпускной курс боевиков — было бы проще, но чего нет, того нет.
Мы уже обследовали по периметру все помещение, куда умудрились провалиться, и пришли к выводу, что это основание восточной башни, только она обвалилась не вся, а какая-то ее отдельная часть. В том смысле, что не просто отдельная, а автономная. Простанственники подтвердили мои подозрения, что под нами и на первом, и на втором этажах были только хозяйственные помещения непонятного назначения. Получается, именно там произошли взрывы.