Академия погодной магии
Шрифт:
— М?
– Отец написал, что собирается меня женить.
Я непроизвольно напряглась.
– Андреа, ты чего? Я люблю тебя, и мы уже женаты, причём по воле бога, мнение моей семьи в данном случае вообще значения не имеет.
– Кто она?
– Несостоявшаяся невеста? Аристократка из приближенного к короне рода, кто же ещё. Ты по статусу выше.
Угу, как же. Говорить всем и каждому, что я личная жрица Ядодела не хотелось. Если узнают, то о спокойной жизни мне останется только мечтать.
– Андреа, — муж провёл большим пальцем по моему запястью.
Вроде бы жест
– Я с детства знал о договорных браках, знал, что мне подберут выгодную невесту и особо не задумывался об этом. Будет и будет, в моём круге у всех так, тем более любовниц никто не запрещал. Для меня всё изменилось, когда по договору женился мой двоюродный брат. Ровно через день после свадьбы брат отправился к служанке, которую, по его словам, он любил и которая любила его. Я случайно услышал, как она рыдала после его ухода. Он словно не замечал, продолжал её навещать. Ещё через неделю служака пропала, и три дня спустя её тело выловили из реки. Я тогда поклялся себе никогда не проявлять интереса к девушкам, которые так или иначе от меня зависят. И никогда не давать ложных надежд девушкам, которые испытывают искреннюю симпатию лично ко мне, а не к моему титулу или кошелю.
Харп замолчал, давая мне время на осмысление, и тихо добавил:
– Я счастлив, что судьба подарила мне тебя.
Я погладила мужа по носу и поправила:
– Ядодел.
Харп фыркнул:
– Не обольщайся. Боги никогда не забывают о собственной выгоде. Я понадобился Ядоделу, как минимум, как учитель для тебя.
– Ты со своей горничной не…? — вопрос вырвался. Я просто не смогла смолчать, хотя и следовало бы.
– Нет. Ни с кем из зависимых. Я же сказал.
Я чмокнула Харпа в щёку.
– Так что там с твоим договорным браком?
– Отец сообщил, что оденет невесте кольцо от моего имени, — Харп хмыкнул. — Его ждёт сюрприз — магия кольцо не пропустит.
– Ты не предупредишь его?
– Не успею.
Мы проболтали ещё час, но больше о всяких пустяках. Я рассказала о мечте стать художником. Конечно, Харп попросил портрет в моём исполнении. Я пообещала. Набросок уже есть, и получилось неплохо. Я вложу в работу всю себя. Пальцы мужа перебирали мои волосы и всё чаще соскальзывали ниже по спине. Я сама себе казалась ватной, разомлевшей. Как таящий в горячем чае кусочек сахара. Идиллию нарушила горничная. Она грациозно вплыла в кабинет, продемонстрировала идеальное исполнение книксена и сообщила, что ужин накрыт.
Мы перешли в столовую, и снова я почувствовала себя чужой этому месту. Приборами я владею не слишком уверенно, мама меня учила, но повседневно мы обходились одним ножом и вилкой для всего, включая десерт. Сидеть за столом ровно мне непривычно и тяжело, так и хочется наклониться вперёд. Хуже всего, что горничная осталась прислуживать за столом, и я буквально кожей чувствую, как она подмечает каждую мою ошибку.
После ужина Харп распорядился обеспечить мне наряд на утро и отпустил служанку. Представлять меня как жену почему-то не стал. Обдумать странность я не успела. Едва горничная
Наши глаза встретились, посторонние мысли выветрились. Я вцепилась в ворот его рубашки, не желая отпускать от себя Харпа ни на миг.
Мой.
Любимый.
Муж оперся ладонями по обе стороны от меня, замер. Пожалуй, из такого положения очень удобно воевать с пуговицами, никак не желающими вылезать из петель. А ещё, оказывается, ловить сбивающееся дыхание, видеть, как расширяются зрачки Харпа.
– Только попробуй сказать, что сейчас не время и не место, — прошептала я.
– Ты слишком хорошо думаешь о моей выдержке.
Рубашка рывком отлетела на пол. Харп наклонился, поцеловал так, как никогда ещё не целовал, захватывающе, нежно, безумно, и меня окончательно захлестнул водоворот ощущений, чувств, желаний, растекающегося по телу жара. Кажется, я растворилась без остатка.
Не помню, что мне потом снилось, но точно что-то очень хорошее. Я выспалась, отдохнула и, ещё находясь в полусне, повернулась, протянула руку, чтобы найти мужа и оккупировать его плечо, но пальцы наткнулись на пустоту. Это меня и разбудило. Харпа не было ни в кровати, ни в комнате. Я приподнялась на локте, осмотрелась. Свежее платье лежит.
Так. А откуда оно? Сегодня — понятно. Горничная принесла, у неё было время. А вчера? Найти подходящий наряд меньше, чем за четверть часа можно только если вещи заранее приготовлены. Для тех самых временных любовниц? От этих мыслей стало неприятно. О прошлом лучше не думать, оно прошло. Но почему Харп ушёл? Дела, понимаю, но… Ладно, надо признать честно, я расстроилась от несоответствия моих необоснованных ожиданий прозаичной действительности. Я выпуталась из одеяла и прошлёпала в ванную, умылась, быстро сполоснулась, пригладила влажными пальцами растрепавшиеся волосы. Полноценно расчешусь позже.
На столике меня ждал горячий чай. Кто принёс, не знаю. Когда я проснулась, он уже был, не остыл благодаря магии. К чаю прилагались творожные ватрушки, варенье, воздушные пирожные, распробовать которые я не успела.
Из гостиной послышались голоса. Говорили явно на повышенных тонах, хотя нет, говорил кто-то один. Я поправила платье и поспешила к двери, остановилась, взявшись за ручку. А вдруг не надо? Влезать без приглашения нехорошо.
– Сын! Твоё поведение возмутительно, недостойно и неприемлемо!
Услышанное решило дело. Я вышла раньше, чем сообразила, что творю.
– Андреа, доброе утро! Мы тебя разбудили? Прости. Я скоро освобожусь. Подожди, пожалуйста.
Я прикусила губу.
– Ты не скоро освободишься, — отрезал отец Харпа. — Проводи свою бывшую любовницу и объясни, что в свете предстоящей свадьбы, ближайший месяц её не должно быть в твоей жизни.
Я рассматривала старшего тролля. Папаша, значит. Они и такими бывают? Хорошо, что из родителей у меня только мама, добрая, любящая и замечательная. Старший лорд был похож на Харпа и в то же время не похож. Черты лица знакомые, а нрав гадючий. Удивительно, что у такого неприятного отца вырос такой потрясающий сын.