Академия проклятий и любви
Шрифт:
— Только не говори никому с нашего факультета! — произнес ему в спину Элиот. — Не хочу, чтобы кто-то знал о наших отношениях!
Отношениях!?
— Ты в своем уме!? — прошипела я, возвращаясь в свое уже ставшее привычным раздраженно-возмущенное состояние. — Что это было!?
Хотя ответ мне был не нужен. Я и так все прекрасно поняла. Подумать только, он все это устроил намеренно, специально поцеловал меня, чтобы Рейван увидел.
— Будь поспокойнее. — поморщившись, произнес Элиот.
На нас действительно многие
Я ненавидела быть объектом насмешливых любопытных взглядов. Сделав глубокий вздох, я обратилась к Элиоту с показным спокойствием:
— То есть этот спектакль ты устроил из-за Рейвана? Серьезно!? Это так недостойно и даже смешно. Ты думаешь, я после этого смогу тебя уважать?
— Не стоит злиться, Коралина, — осклабился он, — во-первых, мои слова насчет отношений со мной были искренними. Во-вторых, нам обоим не нравится Рейван, тебе самой разве не хочется лишний раз его позлить?
— Нет.
— А жаль, — пожал плечами Элиот. — Я ведь хотел тебе изначально предложить сыграть влюбленных, чтобы подразнить Рейвана, который с тебя на занятиях взгляд почти не сводит. Думал, ты согласишься на это предложение.
Рейван не сводит с меня взгляда? Это известие уцепило все мое внимание, странно взволновав, поэтому я ответила с заминкой:
— Ты же сам только что говорил, что я не глупа. А согласиться на твое предложение было бы глупостью.
— Ты говоришь это на эмоциях. Ты злишься.
Я усмехнулась.
— Да, злость — это предсказуемая реакция того, кого поставили в унизительное положение и оскорбили. Больше не смей переходить черту.
Выходка Элиота стала неприятной неожиданностью, он использовал меня, ну а я, можно сказать, поддалась ему! И почему я не смогла увернуться? Мне захотелось повернуть время вспять и переиграть эту ситуацию.
— Мы же сегодня встретимся в библиотеке по поводу проекта? — спросил Элиот, намекая на конец разговора, видимо, ему тоже стало неприятно мое общество.
— Да, мы же договаривались. — кивнула я, а потом с вызовом посмотрела на парня и, повинуясь порыву, как бы невзначай сообщила. — Кстати, а целуется Рейван лучше, чем ты.
Затем я поспешила оставить Элиота наедине с моей заключительной фразой. Вообще, приятно было осознавать, что последнее слово все же осталось за мной. Хотя это все равно не улучшило настроение.
Ужасно бесило, что меня просто-напросто использовали, словно я была вещью, с которой можно даже не считаться. Что Элиот сейчас, желая позлить Рейвана, что сам Рейван в том коридоре… Правда, в случае Рейвана я хотя бы улавливала хоть какую-то иллюзию настоящих чувств, однако это ничего не меняло.
Неважно кто, Рейван или Элиот, как они смеют посягать на мое личное пространство!? Почему
Я злилась. Я постоянно злилась. Злость уже настолько приелась, что начала вызывать усталость. А я ведь просто хотела учиться, а не разбираться со всей этой ерундой.
В академической столовой я забралась к самому дальнему столику в углу и стала там с негодованием кромсать свой обед, вымещая негатив на ни в чем неповинных овощах.
Все-таки еда поспособствовала моему настроению, и я стала более миролюбивой. Теперь на смену злости пришло другое неприятное зудящее чувство — смесь неловкости, стыда и сожаления. Вспомнилось лицо Рейвана: хмурое и искаженное брезгливостью. Почему его реакция так меня зацепила? Почему я вообще сейчас о нем думаю?
Конечно, он стал свидетелем неприятной мне сцены, но я понимала, что меня беспокоит вовсе не это. А вот что именно… Я не знала.
На улице было ветрено, даже грифоны не летали, пронзая небо криками и разрезая воздух острыми перьями. Ветер обнял меня, поигрался с волосами, растрепал прическу, но вместе с тем и унес на время тревожные мысли, которые еще обязательно вернутся.
С пустой головой я направилась в сторону ангаров. На стадионе было непривычно пусто и тихо, даже одиноко. Всегда переполненное студентами пространство теперь вызывало смешанные эмоции, представ почти безлюдным, не считая нескольких ребят, хаотично разбросанных по полю и напоминающих заблудшие души.
Погруженная в свои мысли, я не сразу услышала, как меня окликнули. Развернулась и с нарастающим волнением стала смотреть, как ко мне подходит Рейван. На его лице замерли сосредоточенность и невозмутимость. Он, как обычно, был одет в свободную серо-голубую рубашку, которую с озорством трепал ветер.
Рейван был красив. Нет, я всегда это знала, обвиняя Южный континент в том, что он наделил парня теплой притягательной внешностью, но теперь осознание его привлекательности стало для меня настоящим открытием. Его фигура, направляющаяся ко мне через пустынный стадион, застыла эфемерной картинкой.
Время вдруг замедлилось. Рейван подошел ко мне, остановился, и начался диалог наших взглядов, ничего не выражающих и бессмысленных.
Мое сердце снова участилось, но догадке, объясняющей причину этого, я не обрадовалась.
«Ты не равнодушна». — в глубине сознания шевельнулся издевательский голос, который я постаралась заглушить другими мыслями.
Нет, мне не нравится Рейван, совсем. Он и не мог мне понравиться. Несмотря на увлекательные разговоры в библиотеке, взгляды и внимание, которое однозначно мне льстило, Рейван оставался слишком наглым, самовлюбленным и любящим покрасоваться, а проникнуться к нему симпатией значило стать такой же, как и десятки других девушек, провожающих его томными вздохами.