Академия Стихий. Танец Огня

Жильцова Наталья Сергеевна

Договорить он не смог, потому что у одной попаданки окончательно сдали нервы.

– Да идите вы знаете куда?! Я не буду жить на чердаке! Я не буду учиться в вашей академии! И магия ваша, вместе с вашим миром мне до лампочки! Или вы немедленно возвращаете меня домой, или...

– Или что?
– спросил ректор жестко. От того милого старика, который говорил со мной минуту назад, и следа не осталось.
– Что вы сделаете, Дарья Андреевна?

– Я... я...

Я не сдулась, и злость моя никуда не делась,

но ответить было нечего. Можно пообещать, что в асфальт закатаю, но глупо грозить тем, чего выполнить не в состоянии. Ведь я и в самом деле ничего не могу, только кричать и беситься.

– Оставьте нас, - сказал ректор Глории и Вирселю. А когда они вышли, смерил меня жутковатым взглядом и процедил: - Даша, если вы до сих пор не поняли, то я повторю, но повторю в последний раз. Нравится вам или нет, но учиться в Академии Стихий вы будете. Если у вас получится приручить данный вам природой дар - хорошо. Не получится... тогда извините.

В голосе старика звучал лед. Я не собиралась отступать или сдаваться, но по спине побежали мурашки. И последняя фраза мне очень не понравилась.

– На что вы намекаете?

– Я не намекаю, а говорю прямым текстом. Если у вас не получится, то мы будем вынуждены перевести вас в другое, куда менее приятное учебное заведение.

Еще хуже? А такое вообще бывает?

– А если опять ничего не выйдет, то... знаете, мы, конечно, попробуем вернуть вас домой, но переход из этого мира гораздо сложней, чем переход из вашего. Никто не даст гарантий на то, что вы выживете.

Я открыла рот, но сказать ничего не смогла. Просто онемела от такого заявления.

– Еще вопросы?

Вопросов не было. Ничего не было. На меня вообще вдруг апатия накатила. Зато я очень четко поняла, что выход из этой ситуации все-таки есть: нужно кровь из носу, но освоить магию. Только тогда я смогу поставить этих уродов на место. А еще, если я овладею даром, о котором мне столько говорили, я смогу сама, без всякой помощи, вернуться домой, к нормальной человеческой жизни.

– Ну, если вопросов нет, то вы свободны, Дарья Андреевна, - сказал ректор.

Я скривилась, развернулась и пошла прочь.

Все, это война.

Глава вторая

Ночь я провела на жестком матрасе, вдыхая пыль и вздрагивая от многочисленных шорохов и скрипов. Матрас, к слову сказать, лежал прямо на полу, потому что с кроватью были проблемы - ее просто не смогли поднять по узкой чердачной лестнице.

Мне было плохо и страшно как никогда в жизни. Отдельная тема - желудок. Порой его голодное бурчание перекрывало все звуки, выдергивая меня из неспокойного сна. Все-таки зря я отказалась идти на ужин: объявленная голодовка не принесла никакой пользы, одни проблемы.

Проснулась я от того же голода и приглушенного солнечного света, который лился сквозь грязные окна. Все тело болело, во рту было сухо, в глаза как будто песка насыпали. В общем, это оказалось вне сомнения самое отвратительное пробуждение из всех, какие только можно представить. В голове бился один единственный вопрос: "Зачем им это нужно? Зачем?"

Не понимаю.

Учиться без вещей, без подготовки, вообще без всего и в таких жутчайших условиях - нереально! И зуб даю, они все это прекрасно осознают. Но почему тогда закрыли на это глаза? Почему?!

Я кое-как встала, потянулась и поплелась в ванную. Отдельная ванная была единственным плюсом этого ужасного чердака. Правда состояние ее оставляло желать лучшего: всюду грязь и толстый слой ржавчины. Спасибо, что хоть вода после недолгого слива все-таки потекла чистая и горячая.

Умывшись и почистив зубы пальцем (щетки-то нет), я отправилась обратно. На единственном целом стуле, который мне удалось тут найти, лежала стопочкой моя одежда и выданный мне вчера алый балахон, который здесь почему-то называли мантией.

Я надела колготки, натянула юбку и майку. Пиджак, который дополнял комплект, пришлось оставить, потому что надевать его под мантию - сущий бред. После этого я впихнула ноги в балетки и бодро подошла к большому напольному зеркалу, которое стояло у стены. И онемела!

Это кто? Это я?!!!

Из зеркала на меня смотрела толстушка с растрепанными пшеничными волосами и маленькими карими глазками. Все ее лицо было усеяно прыщами разной степени яркости и калибра. Картину дополнял тройной подбородок и огромная, но свисающая чуть ли ни до колен грудь.

И это действительно была я!

Я!!!

Я завизжала и отпрыгнула от зеркала. Быть не может! Нет! Я до девятого класса страдала лишним весом и угробила столько времени и сил, чтобы привести свою фигуру в порядок, а тут... Это из-за перехода между мирами жир вернулся? Это поэтому?! Зато теперь-то понятно, почему все смотрят на меня как на прокаженную. Я толстая! Я страшная! А...

Я захлопнула рот и замолчала. Подождите. Этого не может быть. Это невозможно.

Я посмотрела на свои руки, не в отражении, а просто так - самые обычные, тонкие. Потрогала подбородок и грудь - все в порядке. Посмотрела на свои бедра - и тут все хорошо, тот же сорок четвертый размер, которого я добилась, полностью отказавшись от бабушкиных пирожков и походов в МакДоналдс.

То есть со мной все в порядке. Это зеркало врет.

И тут раздался смех. Он был нездоровым, потусторонним, леденящим душу и кровь. А отражение толстушки в зеркале исказилось, и я увидела пучеглазого призрачного монстра. Больше всего он напоминал гиену, в предках которой затесался крокодил.