Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле

Филеберт Леси

А я ненавидела необходимость грамотно отвечать на эти шуточки и неуместные подкаты. Потому что грамотным ответом для меня было испепеление зарвавшегося адепта на месте, но ректор почему-то не одобрял такую мою позицию, хотя я несколько раз предлагала внести корректировки в преподавательский устав. И каждый раз получала при этом непередаваемое удовольствие от созерцания физиономии ректора, который по моему непроницаемому выражению лица и ядовитому тону никак не мог понять, шучу я так желчно или всерьез предлагаю ввести столь радикальные методы. И каждый раз в такие моменты я мысленно благодарила своего

старшего брата Эрика за то, что это именно он еще в детстве обучил меня в игровой форме эмоциональным блокам. А я оказалась достаточно способной девочкой для того, чтобы следовать советам брата и быстро обучаться. Очень полезное умение оказалось, одно из самых полезных из числа всех моих умений. С выставленными прочными эмоциональными блоками и правильно подобранным нейтральным выражением лица было проще всего работать, если честно: коллеги относились ко мне с опаской, не зная, чего от меня ожидать, а студенты боялись как огня, – тоже, не зная, чего ожидать, но справедливо полагая, что меня лишний раз лучше не злить и не доводить до эмоционального взрыва. Впрочем, пускать на меня слюни им это все равно не мешало.

Ну и дело не только в работе, разумеется. Иногда можно было просто нещадно ехидничать, нести дичь и быстро уходить, оставив коллег в полной растерянности, а что это было, и насколько у меня серьезные мотивы. Обожала так измываться над окружающими.

Аудитории в академии сумрачных странников выглядели весьма забавно для обычных студентов каких-нибудь других академий, потому что у нас вместо скамей и парт амфитеатром стояли… кровати. Нет, я серьезно! Кровати, диваны, кушетки – кому что больше по душе, тот на такое ложе и устраивался. Потому что на наших занятиях в первую очередь главное что? Правильно! – заснуть и перейти в рабочее сновидение.

Засыпать требовалось с удобствами, чтобы ничто не отвлекало от глубокого сна. На первом курсе адептов только и учат тому, чтобы правильно засыпать и просыпаться, уметь контролировать каждую минуту этого процесса. Да, весь первый курс тратился на оттачивание навыка правильно засыпать, уверенно действовать во сне и правильно пробуждаться. Звучит диковато для студентов академий классического типа, но у нас без этих отточенных навыков дальнейшее обучение попросту бессмысленно. Как можно вообще обучать человека сражаться с сумрачной нечистью и защищать мир во снах, если он даже заснуть как надо не может и проснуться по своей воле в заданный промежуток времени в нужном месте? Правильно – никак.

– Всем добрый день, – холодно поприветствовала я студентов. – Прошу всех лечь.

Да, это тоже диковатая для других волшебников формулировка. Но что поделать, если именно с засыпания начинается большая часть занятий? Точнее, такие мастера, как я, умели уходить в сновидения уже полностью, со всей своей телесностью, и это больше походило на телепортацию, только напрямую в сон. Но этим адептам лишь предстояло научиться такому навыку. А пока что они умели лишь правильно засыпать, оставляя свое спящее тело на кушетке в безопасной аудитории.

Ну, кроме Рэйеса, который и так умел всей телесностью уходить в пространство сновидений.

Он, кстати, сидел на третьем ряду, общался с одногруппниками, с которыми, по-видимому, уже успел наладить контакт. При моем появлении умолк и смерил

меня та-а-аки-и-им пронизывающим взглядом, что мне стало немного неуютно. Надеюсь, он сегодня будет прилежно помалкивать и не станет нарушать ход занятий…

– Отставить разговоры. Настраиваемся на занятие, – сказала я, усаживаясь на краешек преподавательской кушетки.

После короткой приветственной речи и знакомства с теми студентами, с кем мне еще не приходилось сталкиваться в академии, я хмуро уставилась на Рэйеса. Он выбивался из всех студентов, потому что единственный сидел в простой синей рубашке и черных брюках. Непорядок, надо исправить это в ближайшее время.

– Так, Рэйес… Хм, непривычно, что у вас нет фамилии, я привыкла обращаться к адептам по фамилии… Ну да ладно, давайте с вами разберемся по-быстрому для начала, чтобы перейти к общим занятиям со всей группой, – произнесла я, доставая из папки с документами пустой бланк. – Подскажите, какой у вас размер?

– Семнадцать с половиной сантиметров! – бодро отрапортовал Рэйес.

– В смысле? – не сразу поняла я и недоуменно уставилась на Рэйеса.

И еще более недоуменно захлопала глазками, услышав сдавленные смешки в первую очередь мужской части аудитории. Кто-то прямо-таки давился беззвучным смехом. Девушки тоже смущенно захихикали. Чего это они?

Сидящий рядом с Рэйесом рыжий паренек по имени Больд ткнул одногруппника локтем в бок и негромко произнес, склонившись к нему:

– Пс-с-с, парень! Мисс Фил про размер одежды спрашивает. Тебе же необходимо будет выдать защитную униформу сумрачных странников, ее сошьют по твоим меркам.

– А… ой, – смущенно улыбнулся Рэйес.

Тут до меня, наконец, дошло, что за цифру он назвал. Ой, лучше бы не доходило…

Смотрела на него исподлобья, ноздри мои раздулись от гнева. Кажется, я была в шаге от того, чтобы начать плеваться настоящим огнем. И неважно, что я мало похожа на огнедышащего дракона, зато ярости во мне сейчас было размером с пробудившийся вулкан.

Как вообще этот мужчина умудрялся взвинчивать меня до состояния бешенства за долю секунды? До него это еще никому не удавалось!

Подошла к Рэйесу, швырнула перед ним бланк для первокурсников.

– Заполняйте все параметры самостоятельно, раз вы такой умник. И в канцелярию скорых решений тоже сами отнесите, сегодня же, чтобы уже завтра быть в униформе, как все приличные адепты.

– А что мне делать, если я не хочу быть приличным? – со вздохом спросил он под несмолкающий смех аудитории.

– Заткнуться и делать то, что я говорю, – процедила сквозь зубы. – Иначе от меня последуют санкции, и тебе… вам они не понравятся.

– Ну, в этом мы только на практике сможем убедиться, – задумчиво произнес Рэйес, заполняя анкету, под все еще несмолкающее хихиканье студентов.

Надо будет мне в спальне повесить портрет этого красноглазого. И метать в него ядовитые дротики. С утра – в качестве профилактики, днем – в качестве успокоения и вечером – в качестве сброса остаточных негативных эмоций.

Чтобы аудитория, наконец, умолкла, я сделала то, что очень не любила, но иногда приходилось делать на занятиях, – расправила свой сумрачный шлейф на всю аудиторию. Мысленно накрыла им всё помещение и выпустила через свое мрачное настроение.