Академия Тьмы и Хаоса
Шрифт:
— А еще ректор подмешал снотворное в вино, — вспомнила я.
— Хорошая идея, — кивнула Арна. — Где снотворное?
— А за вином к ректору сходим? — предложила я.
— Нет, хватит с меня этих лестниц, — мотнула головой Арна и вновь уткнулась в бумагу: — Дайте мне бумагу, я выпишу слова заклинания.
Я дала два пожелтевших листка, сломанное перо и засохшую чернильницу. Арна слюнявя огрызок пера, переписала слова заклинания.
— К ритуалу у нас все готово, можно идти, — разрешила ведьма, пряча письмо обратно
— В таком виде? — поинтересовалась я, критически посмотрев на ведьму. — И без еды?
— Наведываемся к себе? — все правильно поняла Арна.
— И на кухню, — подсказала я.
Глава 8
Птичник встретил нас беготней гремлинов, вонью не чищеных клеток, и клекотом раффов. Когда мы чистили вольеры, не раз видели, где чернокнижники хранят седла и уздечки.
— Может все-таки крехов? — в который раз предложила Арна.
Полутораметровые ящерицы, чьими наездниками являются медлительные горгоны, с огромным удовольствием нами пообедают.
— Ты еще предложихаггов, — отмахнулась я, раздумывая какую птичку выбрать.
Хагги — существа призываемые некромантами. Надо ли говорить, что две девушки верхом на сгустке тьмы с красными горящими глазами привлекут слишком много внимания? Я уже не говорю, что некроманты подпитывают свое творение энергией кладбищ.
— Нет, это уже слишком, — серьезно проговорила ведьма.
— Вот-вот, — кивнула я. — А рафф потом спокойно вернется в птичник. — Я сейчас только предупредим Дарбока.
— Чернокнижники нас убью, — констатировала ведьма.
— Ничего мы убираем их клетки, — оптимистично отозвалась я.
Выбрали мы раффа — чернокнижника Инасу. Из всех птиц этот самый спокойный и плевать хотел на нас, когда мы шуровали у него в клетке метлой. Мы обе не такие уж слишком тяжелые, вещей у нас нет. У каждой только заплечная сумка, где среди компонентов ритуала, лежат пирожки, бурдюк с морсом и кашель с деньгами.
Седло мы решили не крепить (лететь-то нам вдвоем), а обойтись уздой, да потником. Летим до Тинры, а там уже разживемся лошадьми, или же сядем на корабль.
Пока Арна застегивала многочисленные пряжки на узде раффа, я пошла на поиски гремлина Дарбока. Он наполовину гоблин и от своих собратьев отличался отсутствием шерсти, зато кожа имела бледно-зеленый цвет почти желтый, и из-за роста он возвышался над низкорослыми гремлинами, за что и стал их вожаком.
Нашелся он своей землянке украшенной пестрыми лоскутками. Три его жены плели что-то из мелкого речного жемчуга. Дарбок же заполнял бумаги.
— Чьего теб? — не поднимая головы с ушами лопухами, спросил полугоблин.
— Дарбок, мне очень нужно взять раффа, — заговорила я.
Это заставила его поднять голову и посмотреть на меня оранжевыми глазами с продольным зрачком. От долгого и пристального взгляда становиться не по себе.
— Я
— Теб сама тереть с черными? — хитро спросил он.
— Сама, сама, — кивнула я. — Ты только вернувшегося раффа обратно в клетку загони.
— Когд? — последовал вопрос.
Я прикинула расстояние от академии до Тинра, выходило, что сегодня в полночь птица вернется назад.
— В полночь.
— Хорош, — кивнул полугремлин. — И с господином ар Рисо сам?
— Ага, — подтвердила я. — Только ты птичку точно в клетку загони, а то уже с господином ар Рисо — сам.
Кивок.
Вот теперь можно лететь со спокойной совестью.
Когда вернулась, Арна уже закрепляла сумки, да и сама удобно устроилась на спине раффа, замотавшись в плащ. Фамильяр поблескивал фиолетовыми глазами из-под волос, заплетенных в две косички.
— Ну как? — поинтересовалась Арна.
— Дарбок, загонит раффа в клетку, но отвечать перед ректором и чернокнижником будет сами, — рассказала я.
— С Инасом, я уже знаю, как договориться, — заверила ведьма.
— Жалко с ректором не договоришься, — пробурчала я.
Я забралась на спину огромной птице и как и Арна замоталась в плащ. Прижатые крылья грели спину — хоть какой-то толк с них. Пристегнулась креплениями к узде, дернула, проверяя, надежность.
— Все можно лететь.
— Артхэрде вир! — повелительно бросила Арна команду влетать.
Когда отрабатывали, чернокнижники тренировались взлетать и садиться — вот и выучили кое-какие команды. Громадная птица расправила крылья, покрытые темно-коричневыми перьями, взмах, зажмурились, чтобы в глаза не попала пыль и мелкий сор. Желудок скакнул вверх, а потом вниз. Рафф часто взмахивал крыльями, набирая высоту.
— Эмили, какая красота, — восхищенно выдохнула Арна.
Под нами отдалялась академия.
Мрачный замок походил на нахохлившего старого ворона, «глазами» служили сверкающие в темных низких тучах алые молнии. Зыркнет и снова закроет глаза.
Вокруг замка черное кольцо. Кажется, что трава выжжена, но на самом деле это — асат. Ее очень сильно любят различные гадалки — нанюхаются дыма, а потом разгадывают будущее в галлюцинациях.
Восстановленный мост выглядит еще дряхлее прежнего. На той стороне у памятных мне валунов раскинулись пять светло-желтых шатра. Светлые со свитой. Паладину прислуживают два паренька послушника, так их повадились соблазнять вампирши.
Я скользнула взглядом по серой ниточке дороге к заставе. Отряд чистых и паладинов стережет дорогу к академии. Помню, когда мы с отцом проезжали так документы проверяли часа четыре, а потом еще два часа расспрашивали, зачем уважаемый барон Вайл едет в такое жуткое место?