Академия в подарок
Шрифт:
– Внимание! – объявила я, поднимаясь на ноги. – Попрошу сохранять спокойствие. Я знаю, что делаю.
Отработанным движением бросила нож от себя, а потом подхватила магией Воздуха и притянула к груди. Всё должно было произойти быстро, чётко и максимально безболезненно, но кто ж знал, что Азира умеет так визжать, а у мастера Угарта настолько хорошая реакция? Сначала я сама дёрнулась и сбила траекторию полёта клинка, а потом меня повалили на пол. Из лучших побуждений, но мне-то от этого не легче! Чароит достиг цели, но вошёл не прямо в сердце, а чуть выше,
Я лежала на спине и судорожно хватала воздух ртом. Грудная клетка разрывалась от боли. Перед глазами мелькали смазанные пятна. Когда свет померк, решила, что наконец-то провалилась в спасительное забытье, но нет, это всего лишь кто-то склонился надо мной. За что? Вот что я вам сделала? И зачем же так орать? Не трогайте нож! Бездна! Да потерпите вы немного. Садисты…
Клинок всё-таки вытащили. Кажется, я пыталась вернуть его на место, иначе зачем меня хватали за руки и прижимали к полу? Крепко так прижали, аж что-то хрустнуло. Или противное «хрясь» раздалось в момент извлечения чароита? Когда тела коснулась исцеляющая магия, я закрыла глаза и заплакала. Неужели всё напрасно? Не успела…
Злой шёпот, раздавшийся у самого уха, показался сладчайшей мелодией:
– Когда вернёшься, тебя ожидает неприятный разговор.
Открыв глаза, успела заметить стремительно опускающееся лезвие чароитового кинжала. Где-то вдалеке взвизгнула Азира. Глупая. Нельзя же быть такой впечатлительной.
Глава 17
Сумеречье встретило меня противным лязгающим звуком, будто где-то рядом работал плохо смазанный подъёмный механизм. Я перекатилась на бок, приоткрыла глаза и осмотрелась. Что-то было не так. Серо-фиолетовое небо привычно одаривало мир рассеянным светом, туманная граница, за которую не было хода живым, клубилась, как положено. Я повернула голову в ту сторону, откуда появлялись души, стремящиеся к перерождению, и обомлела: белой завесы, разделяющей миры, больше не было. От неё осталась полупрозрачная дымка, за которой я сумела рассмотреть вполне себе живое, настоящее солнце.
– Ничего не понимаю, – пробормотала я и поднялась на ноги.
– Джинни, ты когда-нибудь спишь нормально? – ворчливо спросила знакомая мне банши. – Я имею в виду здоровый сон без использования успокоительных!
То-то мне эликсир, которым меня Азира потчевала, показался подозрительным.
– По-разному случается, – отмахнулась я. – Так ты хотела со мной связаться во сне? Для чего? Что тут у вас творится?
– У нас?! – изумлённо выдохнула Харши. – Да это Радужный мир сошёл с ума! Ты только посмотри! – Банши поманила меня к полупрозрачной грани.
– А это не опасно? – уточнила на всякий случай. Во время пребывания в Сумеречье я старалась держаться подальше от обеих Границ.
На меня посмотрели как на полоумную.
– Кинжальчиком в сердце тыкать опасно, а тут ничего опасного для тебя нет.
– Постой, что тебе известно о чароитовом клинке?
– Браво! На двенадцатый раз ты всё-таки поинтересовалась.
Мне стало обидно. Слова Харши
– Этот клинок сродни мгновенному порталу, – проворчала я. – Он вытягивает энергию из тела и направляет её на открытие перехода. Мне об этом Повелитель Инферно рассказал, когда кинжал на хранение передал.
– И ты тут же проверила, как вверенный тебе артефакт работает… – закатила глаза Харши.
Нет, всё произошло совсем не так. Однако сомневаюсь, что призрачная Стражница поймёт, что такое пять дней провести у постели умирающего и чувствовать себя абсолютно беспомощной.
– Прекрасно знаю, что я тебе не нравлюсь. Если хочешь что-то сказать, говори прямо, а оправдываться и объяснять тебе что-то – только зря тратить время.
Я принялась озираться. Что-то Изольда задерживается. А что, если Йеррифейн удалось её спасти? Тогда мой фокус с чароитом оказался бесполезным, и меня ожидали крупные неприятности. Собственно говоря, именно их Шэлгар уже и пообещал.
– С каждым разом чароитовому клинку требуется всё больше энергии для открытия портала, – тихо произнесла Харши. – Вплетённые в камень чары слабеют, и приходится компенсировать нехватку энергии за счёт перемещаемого.
Я настороженно повернулась к Стражнице:
– И к чему это может привести?
– Однажды чароит заберёт слишком много… Именно так и рождаются призрачные Стражи. Все мы – бывшие хранители чароитового клинка.
Сказать, что слова банши повергли меня в шок, не сказать ничего! Я обессиленно опустилась на землю.
– А если я прекращу им пользоваться?
– Ты не сможешь противостоять зову, станешь пускать оружие в ход снова и снова. Увы, Джинни, процесс не остановить.
– Не понимаю, ведь кинжал мне дал сам Повелитель Инферно, – слабо выдохнула я.
– Ты – элементаль, Джинни, а Стражами становятся исключительно теплокровные. Я вот тоже когда-то была человеком. – На мгновение мне показалось, что в голосе Харши промелькнула тоска по прежней жизни. – А элементали… Вы после смерти всегда возрождаетесь. Так было ещё до создания Радужного мира. Извечный энергетический баланс не должен нарушаться…
– Меня заточили в лампу из-за чароита, – потрясённо пробормотала я.
Тёмно-фиолетовый кинжал сам собой появился в руке. Я вскрикнула и едва не отшвырнула его в сторону.
– Думаю, Повелитель Инферно счёл, что лампа наложит на тебя запрет на использование сторонних артефактов и защитит от чароита.
Предположение Харши было не лишено логики. Ведь мне запретили брать в лампу личные амулеты и обереги. Пришлось на хранение Ливию отдать. А чароит – я покрутила в руке каменный нож – сам меня нашёл.
– Так значит, однажды я не вернусь?
Банши качнула головой.
– Ты вернёшься, но энергии будет слишком мало. Я вот подхватила лихорадку. Три дня пролежала в бреду, прежде чем оказаться в Сумеречье.