Академия вампиров. Книга 1. Охотники и жертвы
Шрифт:
И в полном соответствии с указаниями Кировой, я практически все время либо училась, либо тренировалась. Время шло, и тело испытывало ко мне все меньше ненависти. Мышцы становились крепче, выносливость росла. Меня по-прежнему побивали на общих тренировках, но уже не так сильно, и это само по себе немало. Казалось, больше всего сейчас страдала кожа. От того, что я так много времени проводила на холоде, кожа на лице трескалась, и, если бы не Лисса с ее запасом лосьонов, я, наверно, состарилась бы раньше времени. Вот только с волдырями на руках и ногах даже она ничего
Занятия с Дмитрием тоже шли своим чередом. Мейсон был прав насчет его замкнутости. Дмитрий мало общался с другими стражами, хотя не вызывало сомнений, что все уважают его. И чем больше я с ним работала, тем больше уважала, хотя его методы тренировки оставались недоступны моему пониманию. Они казались очень грубыми. Мы всегда начинали с упражнений на растяжение в гимнастическом зале, а потом он отсылал меня наружу бегать, бросая вызов холодной осени в Монтане.
Спустя три недели после возвращения в Академию я перед началом занятий в школе вошла в гимнастический зал и обнаружила его там развалившимся на мате и, как нередко бывало, читающим книгу. Кто-то принес в зал CD-плеер, и, хотя поначалу это меня обрадовало, песня Принса «Когда голуби плачут», льющая из него сейчас, произвела совсем другое впечатление. Стыдно было даже знать ее название, я была знакома с ней лишь потому, что один из наших бывших соседей по дому бредил музыкой 80-х.
— Может, хватит, Дмитрий? — Я швырнула сумку на пол. — Я, конечно, понимаю, что сейчас это хит в Восточной Европе, но неужели нельзя послушать что-нибудь, записанное еще не до моего рождения?
Не меняя позы, он сверкнул на меня глазами.
— Какая тебе разница? Слушаю-то я, а ты будешь бегать снаружи.
Я состроила гримасу, поставила ногу на перекладину и начала растягивать подколенные сухожилия. Учитывая все обстоятельства, Дмитрий терпимо относился к моим высказываниям.
Пока я не лодырничала на тренировках, он ничего не имел против моих резкостей. Я даже перешла с ним на ты — и обошлось.
— Послушай, а почему я все время только бегаю? — спросила я, переходя к следующему упражнению на растягивание. — В смысле, я, конечно, понимаю важность выносливости и все такое, но не стоит ли перейти к отработке ударов, например? На групповых занятиях меня все еще разделывают под орех.
— Может, тебе следует отбиваться посильнее, — сухо ответил он.
— Я серьезно.
— Ничего другого не могу посоветовать. — Он отложил книгу, но остался в той же позе. — Моя задача — подготовить тебя к защите принцессы и сражениям с созданиями тьмы?
— Угу. — Теперь ответь мне: предположим, ты умыкаешь ее снова и ведешь в торговые ряды. И там вы сталкиваетесь со стригоем. Что ты будешь делать?
— Все зависит от того, в каком магазине мы окажемся.
Он не спускал с меня взгляда.
— Ладно. Я проткну его серебряным колом.
Дмитрий сел и скрестил ноги. Меня по-прежнему поражало, как столь высокий человек может быть столь грациозным.
— Правда? — Он вскинул темные брови. — У тебя есть серебряный кол? И ты знаешь, как им пользоваться?
Я
— Ладно. Я отрежу ему голову.
— Оставив в стороне тот факт, что у тебя нет подходящего оружия для этого, как ты компенсируешь то, что он может оказаться на фут выше тебя?
В раздражении я выпрямилась, перестав наклоняться, касаясь носков.
— Ладно, тогда я подожгу его.
— И снова, с помощью чего?
— Сдаюсь. Ты просто издеваешься надо мной. Хорошо, я в торговых рядах и вижу стригоя. Что я должна делать?
Он, не мигая, смотрел на меня.
— Бежать.
Я с трудом удержалась, чтобы не бросить чем-нибудь в него. Когда я закончила упражнения на растягивание, он сказал, что побежит вместе со мной. Впервые. Может, такая пробежка даст мне хоть какое-то представление, на чем основана его убийственная репутация.
Мы вышли в прохладный октябрьский вечер и побежали. Я еще не очень привыкла к вампирскому расписанию. Учитывая, что занятия должны начаться через час, я ожидала, что солнце восходит, а не заходит. Однако оно уже опускалось к горизонту на западе, отбрасывая на заснеженные вершины гор оранжевые отблески. Реального тепла оно не давало, и по мере того, как потребность в кислороде увеличивалась, я чувствовала, что холод все сильнее обжигает легкие. Мы не разговаривали. Приноравливаясь ко мне, он замедлил шаги, держась рядом.
Что-то в этом неприятно задевало меня, внезапно мне страшно захотелось заслужить его одобрение. Я прибавила шагу, энергичнее заработала легкими и мышцами. Двенадцать кругов по беговой дорожке составляют три мили, нам оставалось еще девять. Когда мы заканчивали третий круг, мимо прошли двое новичков, направляясь на групповую тренировку, в которой я вскоре тоже должна была принять участие. При виде меня Мейсон развеселился.
— Ты в прекрасной форме, Роза!
Я улыбнулась и помахала ему рукой.
— Ты уменьшила скорость! — раздраженно бросил Дмитрий, заставив меня оторвать взгляд от парней, резкость его тона поразила меня. — Вот почему твое время не улучшается. Потому что ты легко отвлекаешься.
В смущении я снова прибавила скорость, несмотря на сопротивление своего тела. Наконец все двенадцать кругов остались позади. Дмитрий засек время, и выяснилось, что мы пробежали на две минуты быстрее моего лучшего времени.
— Не так уж плохо, — возликовала я, направляясь в гимнастический зал для новой серии растягиваний. — Получается, я могу мчаться быстрее экспресса, если наткнусь в торговых рядах на стригоя. А вот сможет ли Лисса…