Академия Великой Матери
Шрифт:
– Рондо Фэрт. Чащеведенье? – по лицу Верда расползлась улыбка.
– Он самый.
– Ничего не меняется, – Аллакири усмехнулся. – Ты не переживай, он вредный, конечно, но не страшный. Все сдашь, хотя поработать придётся.
Мы отошли к лестнице и там остановились.
– Льяра, я вынужден покинуть академию примерно на месяц. Приказ твоего отца. Буду консультировать наших по вопросам культистов, – шепнул он, понизив голос. – Ничего не обещаю, но как смогу – сразу навещу. Я и сейчас здесь случайно. Выдумал причину заскочить на минутку, в надежде с тобой увидеться, но даже и не думал,
Он замолчал и крепко меня обнял, я обняла его в ответ и прижалась щекой к пахнущему новым кителю, одновременно радуясь и расстраиваясь. Было очень хорошо оттого, что теперь мы вроде как вместе, и грустно, что, не успев завязать отношения, вынуждены разлучиться. Верд уткнулся мне в волосы носом, и мы простояли так, наверное, с минуту, прежде чем он грустно сказал:
– Мне пора, котёнок.
Приподняв за подбородок моё лицо, запечатлел на губах ещё один нежный, и такой короткий поцелуй. Я старалась улыбаться, едва сдерживая слёзы. Почему-то одолел страх: а вдруг с ним что-нибудь случится? Почему-то я знала, Верд Аллакири не будет проводить свои консультации в уютной аудитории.
– Будь осторожен, – шепнула в ответ, и он серьёзно кивнул.
Прозвенел звонок, обозначив окончание занятия. Мне тоже пора было идти на следующий урок, но мы так и продолжали стоять, держась за руки, не решаясь разрушить очарование момента, когда раздались чьи-то шаги. Верд первым отпустил меня, и я, то и дело оборачиваясь, пошла прочь.
Следующий предмет назывался «История Империи Эрессолд». Друзья уже ждали у аудитории. В сотый раз прокручивая в голове нашу с Вердом встречу и объяснения, я едва улавливала суть разговора. Это же были объяснения? Или нет? Неважно. Главное, я, кажется, счастлива. Подруги, осознали, что по какой-то причине я не в себе, и на время отстали. Парни решили, что у меня шок от того, что произошло на уроке, и пытались всячески подбодрить.
Преподаватель истории, магистр Аронимус Кронхель внешне чем-то напомнил нашего завхоза – того самого мужичка, который вместе с консьержкой таскал нас с Тильей в кабинет ректора – но на поверку оказался милейшим человеком. Вёл предмет он так увлекательно, что я, вынырнув из своей блаженной печали, смогла сосредоточиться на материале, который отчасти оказался знакомым, хотя многие общеизвестные исторические факты, трактовались иначе и были более глубокими и значительными, чем я предполагала.
За историей по расписанию была «Общая артефактология», которую преподавала магистр Атолиа Аппаланцо – лощёная блондинка из сияющих. На вид ей можно было дать не больше тридцати-сорока, но на деле могло быть и гораздо больше. Поначалу у меня сложилась стойкая ассоциация, что это женский вариант Галэна – такие надменные взгляды она бросала на студентов. Впрочем, это не помешало парням распустить слюни. Но иллюзия развеялась, как только магистр Аппаланцо заговорила.
Она оказалась очень простой и приятной в общении, что никак не вязалось с её холодным обликом. Не лишённая некоторой жёсткости и прямолинейности, Атолиа разбила сегодня немало сердец. Я с удовольствием впитывала преподносимый ею материал. Было действительно интересно побольше узнать об артефактах. Хоть мы и друиды-оборотники,
Остаток дня прошёл без потрясений. Правда, на обеде снова видела Галэна, но, к счастью, он больше не доставал. Хотя время от времени я ловила на себе странные изучающие взгляды. Ладно, так и быть, пусть лучше пялится, чем лезет с разговорами.
После столовой мы с девочками улизнули и немного посидели в саду, делясь впечатлениями. Я вкратце поведала историю с письмом. Потом мы отправились в библиотеку и, поужинав после, дружно взялись за уроки. Идиллию разрушил стук в дверь. Мы с Тильей вздрогнули, увидев того самого завхоза, стоящего на пороге с охапкой цветов в руках.
– Для Оэльрио Яррант, – сообщил он чопорно, будто императорский дворецкий, и, сгрузив всю охапку мне в руки, проворчал: – Учиться едва начали, а уже носют и носют!
– Спасибо!
Я улыбнулась старику. А что? От меня не убудет. Тилья тем временем уже приготовила вазу и теперь скептично её рассматривал на предмет: «А влезет ли?»
И то правда! Букеты были один другого краше. Я положила цветы на стол и принялась искать карточки. Почему-то я не сомневалась, что кипенно-белые цветы разных сортов, среди которых виднелись три когтя арр’тхэллэ, это от Верда. Так оно и оказалось. С глуповатой улыбкой зарылась в них, вдыхая нежный свежий аромат.
– Какая красота! От кого остальные? – по выражению лиц подруг я поняла, что они не нуждаются в пояснениях, от кого именно тот, что в моих руках.
– Наверное, остальные вам. Смотрите карточки, – я даже не предполагала, что все три предназначены мне.
Кэс подхватила нежный сиренево-розовый, а Тилья огненно-красный с оранжевым.
– О! Этот тоже тебе, – отозвалась она первой. – От брата Кэс. Он извиняется за свой «длинный язык», но не обещает, что, больше это не повториться.
Я прыснула. Райд Элле в своём репертуаре.
Кстати, сама Кэс как-то притихла, глядя на записку с лёгким отвращением. Затем протянула всё мне:
– Этот от Галэна Берди…
Я посмотрела на букет так пристально, будто он на меня сейчас бросится. Интересно, а можно ли с цветами передать что-то плохое. К слову, только сегодня магистр Аппаланцо рассказала, что артефакты могут нести и негативный заряд тоже. Такие, кстати, запрещены межгосударственной конвенцией об изготовлении и использовании артефактов. Да нет, глупости. Не думаю, что принц станет нарушать закон, только чтобы досадить мне.
К букету прилагалась не записка, а прямо-таки целое письмо:
«Оэльрио, прошу прощения за возникшее между нами недопонимание. Если бы я заранее представлял, с кем имею дело, избрал бы иную манеру общения. Впрочем, я не отказываюсь от своего требования ограничить контакты с неподобающими твоему и моему статусу людьми. Хотел бы побеседовать в приватной обстановке. Это неизбежно, ты же понимаешь? Так лучше бы пораньше.
Галэн Берди Сиятельный, наследный принц Файбарда».