Академия. Первая трилогия
Шрифт:
— Да, кстати, сэр, — проговорил он смущенно, обратившись к торговцу, — я туг с женой разговаривал. Она говорит, что тот маленький морозильничек, что вы мне дали, чтоб я ей послал, здорово работает! Он ведь ей даром достался, а она уже успела месячный запас продуктов заморозить. Так что я очень доволен.
— Все в порядке. Не стоит благодарности.
Толстенная дверь бесшумно открылась и так же бесшумно закрылась за улыбающимся сержантом.
Дьюсем Барр встал со стула.
— Ну что ж, он честно расплатился с нами
Он отмотал около ярда пленки и посмотрел на свет. Удивленно пробормотал:
— Разрази меня гром, как выражается наш сержант! Это же «Сад Саммы», Деверс!
— Да? — лениво отозвался торговец, отодвигая в сторону тарелку с остатками ужина. — Садитесь, Барр. Я ничего не смыслю в этой вашей древней литературе. Вы слышали, что сержант сказал?
— Слышал. И что?
— Того гляди, наступление начнется! А мы тут торчим!
— А где бы вы предпочли торчать?
— Ох, только не надо… Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Ждать больше нельзя!
— Нельзя? — безразлично повторил Барр, вынимая из приемника старую пленку и вставляя новую. — Послушайте, за месяц вы мне столько рассказали об истории Академии, и, знаете, у меня возникло впечатление, что ваши прежние лидеры во время кризисов только и делали, что сидели и… ждали.
— Да, Барр, но они хотя бы знали, куда идут!
— Разве? А мне почему-то показалось, что они говорили об этом, когда все уже было позади. Причем, насколько я понимаю, большей частью так оно и было. Но нет никаких доказательств, что все пошло бы лучше и проще, если бы они знали, куда идут. Глубинные экономические и социальные процессы не могут управляться отдельными людьми.
Деверс хмыкнул.
— Да. Но нет и доказательств, что вес могло пойти хуже. Вы не с той стороны смотрите. — Он прищурился. — А не прикончить ли его?
— Кого? Риоза?
— Да.
Барр вздохнул. Глаза его затуманились — видимо, вспомнил дела давно прошедших дней.
— Убийство — не выход, Деверс. Я сам однажды сделал это. То есть меня убедили, что это необходимо. Мне было двадцать лет тогда. Но я ничего не решил. Я убрал злодея из Сивенны, но от имперского ига мы не избавились. Конкретный человек не имел значения.
— Но Риоз не просто злодей, док. Он — это вся его проклятущая армия. Без него она рассыплется! Они же, как детишки, на нем висят. Вы на сержанта посмотрите — он же просто пузыри от умиления пускает, стоит ему только о генерале заговорить!
— Пусть так. Обязательно отыщутся другие армии, другие генералы. Нужно смотреть глубже. Например, существует Бродриг. Его никак нельзя сбрасывать со счетов — никто другой не имеет такой возможности шептать на ушко Императору. Он может потребовать — и получит! — сотни кораблей там, где Риоз вынужден обходиться десятком. Мне отлично известна его репутация.
— Вот как? И что же он за птица? —
— Коротко? Он — наглый простолюдин, путем беспроигрышной лести проникший в окружение Императора. Его до смерти ненавидит дворцовая аристократия (сами подонки — хуже некуда), поскольку ему в равной степени плевать и на аристократов, и на простонародье. Он — советник Императора по всем вопросам и его правая рука, в самых темных делишках. Он бесчестен по сути и лоялен исключительно по необходимости. В Империи вряд ли отыщется человек, более изощренный в злодействах и более грубый в развлечениях. Говорят, к Императору просто невозможно проникнуть без протекции Бродрига, а к самому Бродригу — не иначе как через унижение.
— А-га… — задумчиво пробормотал торговец, поглаживая аккуратно подстриженную бороду. — И именно этого человека Император послал сюда приглядывать за Риозом… Знаете что? У меня есть идея.
— Знаю.
— Допустим, этому Бродригу не слишком понравится наш молодой армейский божок…
— А он и так от него не в восторге. Риоз вообще мало кому нравится.
— Отлично! Допустим, дела пойдут не слишком хорошо. И Император об этом узнает. Тогда Риозу придется туговато, верно?
— Пожалуй. Весьма вероятно. Но как вы думаете это устроить?
— Пока не знаю. Может, его можно подкупить?
Патриций тихо рассмеялся.
— Наверное, можно, но только не так, как нашего милейшего сержанта. Уж никак не с помощью карманного морозильника! Но даже если вам удастся придумать что-нибудь соответствующее его уровню, вряд ли из этого что-то выйдет. Подкупить-то его, пожалуй, легче, чем кого-либо другого, но у него нет ни капли честности для джентльменской сделки. Он не останется подкупленным, понимаете? Ни за какую цену. Придумайте что-нибудь еще.
Деверс закинул ногу на ногу.
— Ценная информация. Хотя…
Он замолчал, потому что вспыхнула сигнальная лампочка и на пороге снова возник сержант. Он был взволнован, круглая физиономия пылала румянцем. Вопреки обыкновению, он не улыбался.
— Сэр… — начал он, изо всех сил стараясь сохранять почтительный тон. — Я вам, конечно, очень благодарен за морозильник, и вы всегда ко мне были так добры, хотя я всего-навсего сын простого крестьянина, а вы — такие важные господа…
От волнения он говорил со страшенным плеядским акцентом, и выглядел он сейчас действительно деревенщиной — куда девались всегдашняя военная выправка и четкость!
— Что случилось, сержант? — поинтересовался Барр.
— Лорд Бродриг прибывают сюда для встречи с вами! — выпалил сержант. — Для встречи с вами. Завтра! Я знаю про это, потому что капитан приказал мне приготовиться к смотру назавтра для… для его встречи! Я подумал… что должен предупредить вас.
— Спасибо, сержант. Мы вам очень признательны. Но почему вы так взволнованы? Что в этом такого…