Академия

Шекли Роберт

Кабинет Флинна был тесен и плохо освещен. Со стен облупилась краска, в комнате застоялся запах немытого тела. Флинн сидел за деревянным неполированным письменным столом и читал приключенческий журнальчик. Он был маленького роста, средних лет и уже начинал лысеть. Он курил трубку.

Фирмен собирался начать с самого начала, но неожиданно для себя выпалил:

– Послушайте, у меня страшные неприятности. Я потерял работу, от меня ушла жена, я испробовал все существующие методы терапии. Что вы можете сделать?

Флинн

вынул изо рта трубку и взглянул на Фирмена. Он осмотрел его костюм, шляпу, туфли, как бы прикидывая их стоимость, затем спросил:

– А что сказали другие врачи?

– Их слова сводились к тому, что мне не на что надеяться.

– Конечно, так они и говорят, - подхватил Флинн, быстро произнося слова высоким и четким голосом.
– Эти модные молодчики слишком легко сдаются. Однако надежда есть всегда. Разум - странная и сложная штука, друг мой, и то и дело...

Флинн неожиданно умолк и печально, иронически ухмыльнулся:

– Ах, да какой в этом толк? У вас уже появился обреченный взор, никуда не денешься.
– Он выколотил трубку и устремил отсутствующий взгляд в потолок. Вот что, я для вас ничего не могу сделать. Вы это знаете, и я это знаю. Зачем вы сюда пришли?

– Надо полагать, в поисках чуда, - ответил Фирмен, устало опускаясь на деревянный стул.

– Многие ищут, - словоохотливо сказал Флинн.
– Видно, мой кабинет - самое подходящее место для поисков, не правда ли? Вы посещали фешенебельные приемные модных специалистов. Помощи там не получили. Поэтому уместно и пристойно, если захудалый терапевт добьется того, что не удалось знаменитостям. Что-то вроде поэтической справедливости.

– Вот-вот, - одобрил Фирмен со слабой улыбкой.
– Поэтической справедливости.

– Я не так уж бездарен, - заверил его Флинн, набивая трубку табаком из потрепанного зеленого кисета.
– Но истина кроется в том, что чудеса стоят денег, всегда стоили и всегда будут стоить. Если вам не могли помочь светила, то я и подавно не могу.

– Спасибо за правду, - сказал Фирмен, но не сделал никакой попытки встать.

– По долгу терапевта, - медленно произнес Флинн, - напоминаю вам, что Академия открыта в любое время дня, - Как же можно туда обращаться?
– спросил Фирмен.
– Ведь я о ней ничего не знаю.

– Никто не знает, - ответил Флинн.
– Тем не менее я слышал, что там излечивают решительно всех.

– Смерть - тоже излечение.

– Но нецелесообразное. Кроме того, уж очень оно противоречит духу времени. При таком варианте Академией должны были бы заправлять невменяемые, а как раз им-то это и запрещено.

Тогда почему же оттуда никто не выходит?

– Не спрашивайте меня, - сказал Флинн.
– Может быть, никто не хочет оттуда выходить.
– Он затянулся.
– Вам нужен совет, О' кей. Деньги есть?

– Найду, -

осторожно ответил Фирмен.

– Отлично. Мне не полагается этого говорить, но... Бросьте искать лекарства! Пойдите домой. Отправьте рободворецкого за двухмесячным запасом продуктов. Спрячьтесь до поры до времени.

– Спрятаться? Зачем?

Флинн метнул на него бешеный взгляд.

– Затем, что вы изводите себя, пытаясь вернуться к норме, и добиваетесь только ухудшения. Такие случаи я наблюдал сотнями. Перестаньте думать о вменяемости и невменяемости. Отлежитесь спокойненько месяц-другой, отдыхайте, читайте, толстейте. Тогда и посмотрим, как у вас пойдут дела.

– Знаете, - сказал Фирмен, - по-моему, вы правы. Я в этом уверен! Но не уверен, можно ли возвращаться домой. Сегодня я кое-куда звонил... У меня есть деньги. Не могли бы вы спрятать меня здесь, у вас? Спрячьте, пожалуйста!

Флинн встал и боязливо выглянул из окна на улицу.

– Я и так наговорил слишком много. Будь я помоложе... нет, не могу! Я дал вам безумный совет! Я не могу вдобавок совершить безумный поступок!

– Извините, - сказал Фирмен.
– Мне не следовало вас просить. Но я и вправду очень вам благодарен. Честное слово.

Он встал.

– Сколько я вам должен?

– Ничего вы не должны, - ответил Флинн.
– Желаю вам поправиться.

– Спасибо.

Фирмен поспешно спустился по лестнице и подозвал такси. Через двадцать минут он был дома.

Когда Фирмен подходил к своей квартире, на лестничной площадке было до странности тихо. У хозяйки дверь была закрыта, но у него создалось впечатление, что дверь закрылась перед самым его приходом и хозяйка притаилась за ней, прижав ухо к тонкому слою дерева. Он ускорил шаг и вошел в квартиру.

В квартире тоже было тихо. Фирмен пошел на кухню. Рободворецкий стоял у плиты, а Спид свернулся клубком в углу.

– Добро пожаловать, сэр, - приветствовал Фирмена рободворецкий.
– Не угодно ли присесть, а я подам ужин.

Фирмен сел, продолжая строить дальнейшие планы. Надо продумать массу деталей, но в главном Флинн прав. Спрятаться - это именно то, что нужно. Исчезнуть с глаз долой.

– Завтра утром тебе первым делом надо будет сходить за покупками, - сказал Фирмен рободворецкому.

– Слушаю, сэр, - ответил рободворецкий, ставя перед ним тарелку с супом.

– Нам понадобится уйма продуктов. Хлеб, мясо... Нет, лучше покупай консервы.

– Какого рода консервы?
– спросил рободворецкий.

– Любого, лишь бы они составили полноценный рацион. И сигареты, не забудь про сигареты! Дай мне, пожалуйста, соли.

Рободворецкий стоял у плиты не двигаясь, а Спид тихонько заскулил.

– Рободворецкий! Пожалуйста, соли.

– Мне очень жаль, сэр, - сказал рободворецкий.