Академия
Шрифт:
— А потом произошло то, что произошло. Но не можете же вы обвинять нас и угрожать наказанием, если наша вина заключается лишь в том, что мы оказались не в том месте и не в то время!
— Хотите сказать, что вы, находясь рядом с сударями, не поняли, что между ними произошло? — сухо поинтересовался Яркан.
— Я хочу сказать, что наше дальнейшее нахождение здесь больше не целесообразно. У вас перед глазами все участники происшествия, а мы в этом не участвовали.
Попечители мрачно переглянулись, и один из них хмуро кивнул:
— Хорошо, пока вы можете
— Благодарим.
Мы сделали книксены на подгибающихся ногах, и покинули ректорат. Вовремя, так как я слишком долго сдерживалась, и как только за нами закрыли дверь, отчаянно зарыдала. Пока что беззвучно, давясь слезами, но истерика грозила перейти в более острую форму.
— Элиф, милая, что случилось?
У окна стояла Аглая, белая, как мел. Увидев нас, она подбежала, вместе с Ольгой поддержала меня за руки, и отволокла в общежитие.
Не помню дорогу, как мы вообще дошли, но стоило увидеть постель, как я рухнула плашмя.
Тем временем Ольга пересказывала случившееся, и Аглая без конца сыпала проклятиями на голову Вадима.
— И тогда Эрлинг сам избил Хрусталева. Сначала мощно ударил в живот, а потом вмазал в нос.
— Правильно сделал!
— Но зачем? Не понимаю, ему-то какая разница, Вадим скорее оскорбил госпожу Тобольскую, чем его брата.
— Омерзительный ублюдок!
От такого ругательства даже я немного пришла в себя.
— Простите, девочки, — Аглая покраснела, — не сдержалась.
— Ну, в целом я согласна. Но странно это все. Вадим всегда отличался стойкой ненавистью к людям. У него даже был инцидент, когда он напал на ученика года два назад, и едва не убил. С тех пор его приструнили, ходил как шелковый, а тут не сдержался.
Аглая вздохнула.
— Ты права, не сдержался. Он же ненавидит сударя Ясногорова лютой ненавистью не просто так, а из зависти. Когда-то он хотел с ним дружить, но сударь Матвей отказался от такой дружбы, и Хрусталев переметнулся к тому, у кого были причины недолюбливать Матвея.
— Хельги!
— Да, но сударь Эрлинг, несмотря на все случившееся, не настолько пылал злобой, чтобы в открытую поливать Матвея грязью за его спиной. Так что он, осмелюсь предположить, сдерживал свою компанию, до сегодняшнего дня.
— Когда-то они были лучшими друзьями, — вздохнула Ольга. — А еще, мне тогда показалось, Хельги немного нравилась госпожа Тобольская.
Новость оказалась настолько неожиданной, что я затаила дыхание.
— Это так, — теперь уже вздыхала Аглая. — А кому она не нравилась? Все мечтали о сударыне Ясногоровой, и, хоть она была невестой старшего сына, младший не забывал кидать на нее тоскливые взгляды.
— В любом случае, он защитил ее честь, меня это поразило и обрадовало. Вдруг они с Матвеем преодолеют раздор, и снова станут друзьями?
— Вряд ли, господин Одд по-прежнему ненавидит их семью.
В дверь постучали, и служанки внесли огромный поднос с едой.
— Элиф, тебе нужно поесть.
Меня еще не отпустило до конца, но я наша силы сесть, и поужинать. Если еда все
— Ты такая красивая, — вдруг неожиданно сказала она, смутилась, но продолжила. — Некоторые драконы имеют предубеждение, основанное на их эгоизме, невежественности, глупости и избалованности. Но не все здесь такие, как Вадим. Помни это, и не позволяй разочарованию от его слов отравить твою жизнь здесь. Ты имеешь такое же право находиться в Академии, как и все мы.
До сих пор мне встречались только дружелюбно настроенные драконы: Матвей, Катерина, Круторогов, братья Скуратовы, Ольга и остальные. Они были вежливы со мной, я чувствовала себя почти как дома, но вот наступил момент, которого я изначально ждала: ненависть со стороны чистокровных. Я могу закрыться в себе, либо же продолжить жить дальше, учиться, радоваться, дружить с Ольгой, общаться с Матвеем.
Матвей, который не раздумывая кинулся на Вадима, несмотря на свой статус, проблемы, которые этот поступок мог повлечь! Матвей, который никому не даст меня в обиду, заставит молчать, заступится, несмотря ни на что! Матвей, который не стал оправдываться перед попечителями, но не чтобы защитить свою шкуру, как это делали остальные, нет: чтобы не привлекать внимание к моему имени, чтобы драка не была связана со мной!
Эти мысли взбодрили меня лучше, чем кофе, и только я собралась мчаться искать Матвея, еще смутно осознавая, что ему скажу, как в дверь постучали. Сердце забилось, причиняя боль, я покраснела до корней волос, но, когда Аглая сказала «войдите», в комнату вошла Мирослава Кривич.
Острое разочарование волной нахлынуло, но все же отступило от вида ее взволнованного лица.
— Я оббегала всю Академию, разыскивая вас! Все в порядке?
Она крепко обняла свою сестру, потом участливо сжала мои руки.
— Что произошло?
— А уже известно, что что-то произошло? — сама не знаю, откуда у меня нашлись силы шутить.
— Вся Академия гудит как улей.
Этого еще не хватало!
— Кто-то увидел, как избитого Вадима Хрусталева вели к целителям, кто-то заметил суетящихся охранников и преподавателей, кто-то — процессию из учеников, направляющуюся в ректорат. Все эти разрозненные сплетни быстро сошлись воедино, и теперь какие только слухи не разносятся по Академии!
Мы тревожно переглянулись.
— И что говорят?
Мирослава невесело усмехнулась:
— Ничего особенного. Например, что Эрлинг подрался из-за сударыни Ольги с Ясногоровым, Хрусталев пытался их разнять, вот и пострадал. Или что Вадим как-то оскорбил сударыню Стрелицкую, и Матвей из-за этого его атаковал. Или что вы обе подрались между собой из-за Ясногорова, а каким боком приплели остальных парней — я не знаю. Не стала дослушивать эту нелепую теорию, а посоветовала сплетникам заткнуться, и отправилась вас искать. Ну, теперь расскажите, как обстояло дело? И лучше сделать это до того, как сюда прибудет наш отец.