Акция возмездия

Москвин Сергей Львович

«Разумеется, – подумал Чернышов. – Ни один диверсант не будет получать в посольстве груз по своему офицерскому удостоверению». Локтионов тем временем продолжал:

– Перейдем к событиям в Праге. В указанный Бабичевым день в пражское посольство на самом деле пришло анонимное предупреждение. Аноним утверждал, что российское руководство и в особенности окружение исполняющего обязанности президента горько пожалеют о содеянном. Он объявил, что не успокоится, пока не совершит справедливое возмездие, и обещал, что его месть будет ужасной. В послании указывалась и причина мести – это совершенное 9 февраля убийство невинной женщины и двоих ее детей. На

этом содержательная часть письма заканчивается, дальше идут одни безадресные угрозы.

– Работники посольства пробовали составить психологический портрет человека, написавшего это письмо? – спросил Чернышов.

– Они показывали письмо видному чешскому психиатру. По его заключению, текст послания составлен человеком, страдающим маниакальным психозом, – ответил Локтионов и посмотрел на полковника внимательным взглядом. – Таковы факты, установленные и проверенные. И мне хотелось бы знать, Павел Андреевич, что вы на этот счет думаете?

Полковник опустил голову на сцепленные в замок пальцы и довольно долго сидел в такой позе, анализируя полученную информацию. Начальник управления не торопил своего подчиненного. Он не хуже Чернышова понимал, как много будет зависеть от предстоящего решения – ведь ценой ошибки могут стать человеческие жизни. Наконец Павел поднял голову и заявил Локтионову:

– Олег Николаевич, несмотря на то что у нас нет прямых доказательств, что за трупами, найденными в афинском порту, и за поступившим в пражское посольство предупреждением стоит греческий миллиардер Мегарос, мы не имеем права отмахиваться от информации полковника Бабичева. Пусть эту информацию не подтвердили ответы, пришедшие из наших посольств в Праге и в Афинах, но они и не опровергли ее! А раз так, то возможность того, что Мегарос задумал крупномасштабный теракт против российских граждан, вполне осуществима. И наша задача – ему в этом воспрепятствовать.

– В данный момент наша задача – прежде всего оценить реальность угрозы, – ответил Локтионов. – К сожалению, после того, как миллиардер выехал из своего поместья, сделать это стало весьма проблематично. Он попросту исчез.

– Это косвенно доказывает истинность слов полковника Бабичева.

– Это лишь доказывает, что Мегарос избегает встреч с журналистами и своих появлений на публике, – возразил Локтионов. – Однако вы, Павел Андреевич, правы. Опасность теракта существует. Поэтому я поручаю вам лично заняться этим делом. Выяснить, что задумал Мегарос. И, если он действительно готовится мстить, предупредить его.

Чернышов уже собирался подняться, но генерал жестом остановил его.

– Секундочку, Павел Андреевич, – сказал Локтионов. – Я распорядился проверить еще одно утверждение Бабичева. И вот ответ, который пришел из информационно-аналитического отдела, – генерал поднял со своего стола лист отпечатанного на принтере текста. – Во время «холодной войны» Мегарос контактировал не только с Советским правительством, но и с Комитетом государственной безопасности. В комитете всю зарубежную деятельность осуществляло Первое главное управление. Заместителем начальника управления в то время был генерал-майор Агеев. Сейчас он в отставке, проживает в Москве. Выглядит еще довольно бодро. Я сам видел его на последней встрече ветеранов. Думаю, у бывшего заместителя начальника управления есть что рассказать о крупнейшем мировом торговце нефтью и оружием – Агригионе Мегаросе.

* * *

В своем кабинете Павел Чернышов вытащил из сейфа новую картонную папку, на титульном листе

которой еще в типографии было напечатано «Дело оперативной проверки». Ниже этих слов жирным маркером Чернышов написал слово «Месть» и проставил номер заведенного дела. Папка, лежащая перед ним, была совершенно пуста. Новое дело еще не содержало ни одного документа – однако оно уже приобрело название и порядковый номер. Отложив в сторону папку, полковник вызвал по телефону к себе Ветрова и Муромцева.

Те с нетерпением ожидали вызова начальника, поэтому появились в его кабинете незамедлительно. Первым в кабинет вошел Артем. Насколько Павел помнил, когда он вызывал своих сотрудников вместе, Артем всегда входил в кабинет впереди Олега. Этот неписаный ритуал имел простое объяснение. Более нетерпеливый и эмоциональный Ветров всегда старался быть в гуще событий; его натура просто не позволяла Артему хоть где-то оказаться последним. Вот и на этот раз Артем первым сорвался с места и пусть всего на несколько секунд, но опередил Олега.

– С этого момента мы начинаем работать по делу «Месть», – объявил Чернышов своим сотрудникам, когда те остановились возле его стола, и показал им надписанную папку. – Сейчас это главное дело нашей опергруппы. Поэтому приказываю все прочие дела временно отложить. Включая дело Горадзе, – добавил Чернышов и выразительно посмотрел на Муромцева. – Все оперативные мероприятия, проводимые в отношении Вахтанга Горадзе, прекратить.

– Но, Павел Андреевич… – попытался возразить Олег.

– Это приказ, – не дослушав, произнес Чернышов. – В окружении Горадзе имеется наш агент. Если его информация потребует активных действий с нашей стороны, такие действия будут проведены. А в данный момент, когда Горадзе свернул свою торговлю оружием, все силы необходимо сосредоточить на новом деле. ДОП [4] «Месть» – это наша основная задача, и на ее решение мы должны направить все наши усилия. А сейчас запишите план ближайший оперативных мероприятий…

4

ДОП – дело оперативной проверки (принятое в ФСБ сокращение).

5

Чернышов, Агеев. 21.02, понедельник, 16–30.

Генерал-майор Агеев для своих семидесяти трех лет действительно выглядел очень бодро. Павел увидел перед собой подтянутого, совершенно седого человека с живыми внимательными глазами на испещренном морщинами лице.

– Здравствуйте, Иван Константинович, – поздоровался полковник с отставным генералом. – Чернышов Павел Андреевич, – представился он. – Это я вам звонил с просьбой о консультации.

– Здравствуйте, Павел Андреевич, – ответил на приветствие Агеев и, заметив изучающий взгляд гостя, спросил: – Ну и как, по-вашему, выглядит старый оперативник в отставке?

– Старым не выглядит. Это уж точно, – совершенно искренне ответил Чернышов.

По лицу генерала Павел догадался, что такие слова тому очень приятны. Агеев отступил назад, пропуская полковника в квартиру, и при этом широко улыбнулся. Улыбка на лице Агеева открыла его зубы. А вот зубы отставного генерала, пораженные кариесом, да еще и покрытые темным налетом, Чернышову не понравились. Только некоторые из зубов генерала отличались девственной белизной. Очевидно, во взгляде гостя что-то изменилось, и Агеев это сразу заметил.