Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 2
Шрифт:
Анита мгновенно поняла, что задумал Рэм, но позволить ему сделать это не могла. Это ведь по ее вине они оказались на этой арене. Это она загнала его в ловушку традиций, она снова и снова ричиняла ему боль, а он этого не заслуживал… нет, только не он. Он был для нее всем, и она просто обязана была спасти его. "Так будет лучше для всех", — решила девушка и взвилась в воздух.
"Прости, Ру", — шепнула она своему нефу.
"Ани, нет!" — закричал тот, слишком поздно осознав, что она задумала.
Анита
"Ани!" — отчаянный крик, но он ничего не может сделать, просто не успевает.
Этот прыжок, такой невероятно стремительный и короткий… Удар клинков… Она сознательно лишь слегка царапает броню любимого, прекрасно понимая, что это ему не повредит. Да, она рассчитала все верно… Улыбка застывает у нее на губах, а его меч пробивает ее незащищенную грудь и выходит со спины. Рэм… его глаза так близко, и они полны невыносимой боли. Не надо, любовь моя, не грусти по мне, я и так причинила тебе слишком много боли, просто забудь меня… Она хочет сказать это ему, но не может — силы стремительно покидают ее.
— Так будет лучше, — шепчут ее губы.
— Тенши, нет! — едва слышный стон отчаяния.
— Прощай, Рэм, — она заставляет себя рывком избавиться от клинка, открывая смертельную рану, ее ноги подгибаются, и она падает на камни арены.
— Анита! — крик Рэма не громче шелеста.
Он успевает подхватить девушку и мягко опустить ее на пол арены, сберегая от удара о камни, и сам падает на колени рядом.
— Держись, тенши. Держись, умоляю.
Но она уже не слышит, ее рана смертельна. Такие удивительные серо-голубые глаза стекленеют.
— Нет! Нет! Анита, нет!
Отчаяние захлестывает мужчину — не уберег, не сохранил.
— Зачем, тенши? — хриплый стон.
Он нежно касается ее лица, бережно заключает его в ладони. Он не может поверить, что это конец, что она мертва. Как же так? Почему? Она не может умереть, просто не может… Но ее глаза… в них больше нет жизни… Она мертва… Анита… Его тенши… Она его жизнь, его сердце, его душа, без нее у него нет смысла существовать. Рэм медленно склоняется над любимой и бесконечно нежно касается поцелуем ее губ.
Боль, отчаяние, безнадежность — она ушла, ее больше нет… как скоро не будет и его…
Он замирает, баюкая тело девушки в своих объятьях. Она должна была жить. Он должен был спасти ее… и не справился… Боги… Да это же он убил ее! Боль… невыносимая боль… Мужчина поднял голову к нему и отчаянно закричал…
— Я предупреждал тебя, — раздался мрачный голос непонятно откуда появившегося Дея. — Ты убил ее и теперь знаешь, что тебя ждет.
Рэм перевел безжизненный взгляд на Дея и не сказал ни слова. Древний пришел осуществить свою угрозу, и он был несказанно рад этому. Боль от потери любимой была слишком велика, и он смотрел на свою смерть, как на избавление. Да, смерть станет для него избавлением. Вот только… Глаза
Дей потрясенно замер, заметив странные изменения в глазах Рэма, и едва сумел избежать смертельного удара. Этот парень стал лучше, много лучше, настолько лучше, что мог сейчас соперничать с ним.
Дей едва успевал отбивать чудовищные по своей силе ментальные удары Рэма, в глазах которого пытала ярость и неприкрытая ненависть, и уходить одновременно и от атак на физическом уровне.
"Она ждала тебя! — ментально закричал Рэм. — Она надеялась, что ты поможешь! А ты просто наблюдал!!"
"Я опоздал", — рыкнул в ответ Дей и чуть поморщился — его слегка зацепило ментальным ударом.
"Из-за тебе она мертва! Ты убил ее!"
Следующий ментальный удар разворотил броню на плече Дея.
"Это ты убил ее! Это твой клинок вошел ей в грудь!" — яростное.
Рэм на мгновение запнулся и застонал. Он убил ту, что была ему дороже всего. Боль затопила его, унося ярость, погребая ненависть. Боль… одна только боль… Тенши…
Дей воспользовался мигом слабости противника и одном мощным ударом вырубил Рэма, а затем замер, тяжело дыша: эта схватка далась ему ой как нелегко.
— Дей, — окликнул того Эребус, задумчиво наблюдавший за Темныйм, преподнесшим сегодня сразу несколько неприятных сюрпризов.
Древний тряхнул головой, медленно опустился на одно колено и подхватил на руки бездыханное тело Аниты.
— Дей! — Эребус стиснул зубы и с испепеляющей ненавистью посмотрел на Рэма: — С этим что?
Дей с болью и тоской посмотрел в безжизненное лицо декугки, на губах которой так и осталась спокойная улыбка, нехорошо усмехнулся и четко произнес:
— Смерть за смерть, — его слова веско падали в абсолютную тишину. — Темный заплатит кровью за смерть нубит. Такова моя воля.
— Сейчас! — рыкнул Руэйдхри, по-кошачьи мягко приземляясь на камни арены и обнажая клинки.
— Нет! — ледяное. — Легкой смерти он не заслуживает! Он будет умирать долго, очень долго и мучительно. В темницу его! И проследи, — Дей жестко посмотрел на Руэйдхри, — он должен быть жив, когда я вернусь.
— Жив?! — рык вырвался, казалось, примо из груди жнеца.
— Жив, — веское, и древний просто растворился в воздухе.
— Я ему не завидую, — тихо произнес Эребус и вздрогнул от нахлынувших воспоминаний: уж он-то знал, на что способен Дей.
Руэйдхри выругался — у него просто руки чесались прямо здесь и сейчас свернуть Рэму шею, а с последствиями разгребаться потом.
Эребус усмехнулся и в мгновенье ока переместил их троих с арены прямиком в камеру.
— Не связывайся с Деем, друг, — произнес он, бесстрастно заковывая Рэма в цепи. — Он ничего не прощает.