Аколит
Шрифт:
Так, подозреваю, погибли группы Ингви и Сатары: кто-то или что-то заставило их отступать в глубь Шрама, или, может, пошёл Выплеск, многократно усиливающий давление Тьмы. И всё – минус группа. Естественнорождённые разумные попрочнее, могут уйти ещё дальше: в Рении есть аж трое охотников, чьи специально собранные группы без химер ходят к тридцатипятикилометровой отметке. Дальше… что дальше – толком никто не знает. В лучшем случае – смерть. В худшем… Я посмотрел на тигра и передёрнул плечами. Возможно, Кристиан Бертран ван дер Хорт, биологический отец моего тела, перед тем, как сгинуть, всё выяснил на собственном опыте. А я – уж точно не хочу. У меня на эту жизнь совсем
Дешёвый (по сравнению с другими предложениями) гостиничный номер в Рении – это полноценная однокомнатная квартира с жилой залой шесть на шесть, кухней и… наверное, это помещение по логике должно называться подсобкой или кладовкой, но у меня язык не поворачивался так сказать. Там было прекрасное яркое бестеневое освещение, стеллажи для контейнеров и снаряжения и прозекторский стол. Именно прозекторский, не хирургический: этакая мелкая ванна, или, точнее, раковина в форме стола почти без бортиков. Самое то, чтобы потрошить и сортировать привезённые биоматериалы, приводя в товарный вид – а потом попросту смыть кровь и ошмётки душевой лейкой.
На земной взгляд выглядит просто жутко, но если поставить себя на место охотника, то всё логично: зачем куда-то ещё ходить, если ты вчера вернулся из рейда уставшим до предела? На месте взятия трофея проводить вдумчивую неторопливую работу с биоматериалом не всегда получается по тем или иным обстоятельствам, а заниматься тем же под стенами Рении, где уже безопасно – тем более глупо. Лучше уж в комфорте, где можно в любой момент банально отдохнуть или поесть. Ну а горячая вода, моющая алхимия и амулетные воздушные завесы не дадут испортить ни то, ни другое. Кстати, о горячей воде.
Таня вышла из душа, ничуть не озаботившись собственной наготой. Она, впрочем, и раньше её ни капли не смущала – издержки жизни, прожитой в лаборатории “Новых горизонтов”. Но теперь к отсутствию смущения определённо добавилось кое-что ещё: когда я остановил напарницу и попросил дать себя осмотреть со всех сторон, вертеться передо мной она стала с явным удовольствием. Я же попытался найти хоть какие-то внешние следы былых операционных вмешательств, но не смог отыскать даже намёка: кожа везде оставалась идеально гладкой. Научился.
– Отлично, – подвёл итог я, и, не удержавшись, шлёпнул волкоухую по попе. Через мгновение мне пришлось приложить определённые усилия, чтобы удержать равновесие: когда на тебя запрыгивают, как на дерево, и одновременно впиваются губами в губы, это не так-то просто. Я машинально обхватил свою ношу, но это было совершенно не нужно: красавица-химера без малейшего усилия со своей стороны, обхватив меня руками и ногами, держалась сама. Поцелуй закончился, но напарница и не думала отстраняться, практически уткнувшись мне носом в нос и выжидающе глядя глаза в глаза. Ну, раз так… мои ладони легли на ягодицы девушки, скользнули вдоль спины вверх. Я пропустил сквозь пальцы короткие волосы, потом осторожно огладил и чуть сжал длинные подвижные и чувствительные ушные раковины, мягкие и шелковистые на ощупь…
– Ах, – почти беззвучный выдох мне в лицо… а через удар сердца меня попросту вытряхнули из майки. С пряжкой штанов Таня провозилась чуть дольше, после чего мне опять пришлось постараться, чтобы не упасть: напарница вернулась к прежней диспозиции.
– Может, всё-таки ляж…
– Нет!
И всё, никаких прелюдий. Впрочем, с прелюдией мы тоже пробовали: в один из таких раз мне в придачу к расцарапанной спине пришлось залечивать прокушенное плечо. Почему-то эти порывы Печать подчинения живого оружия не блокировала.
– Вот и всё, Крошка, – поглядев в умные
Нотариус, удостоверившись, что я и хозяин химеросалона пришли к соглашению, произвёл перепривязку, и внимательный взгляд бывшей “Крошки” нашёл нового хозяина. Теперь я для четвероногой собственности стал просто одним из толпы “дружественных целей”. Что ж, это и к лучшему: мне ведь эта химера тоже не только из мануфакториума досталась. Думаю, в салоне боевой ездовой искусственный зверь продержится в лучшем случае двое суток: спрос на них всегда стабильный, а б/у взять дешевле.
Я получил на руки тяжёлый… пожалуй, всё ещё мешочек, а не мешок – и тут же передал его Тане. Та скинула лямку вещмешка и небрежно сунула внутрь целое состояние. Золото глухо звякнуло, столкнувшись с другими монетами: прежде, чем покинуть Рению, как я надеялся, если не навсегда, то надолго, мы избавились от всего ненужного. В “ненужное” попали хорошо себя зарекомендовавшие тормозные устройства (прежде, чем лезть на тигра, мы хорошенько потренировались на менее опасных противниках), гарпуны для добычи муравьиных кротов, маскировочные сети, целая куча амулетов, тросы, лебёдка, пружины – в общем, набралось аж на двести с лишним монет золотом. Себе и Тане я оставил только последние варианты брони, два обычных арбалета (теперь они были в блочном, усиленном исполнении), блочно-пружинную мобильную баллисту, новый меч (тот, что из Эрста, химера всё-таки сломала) и новые кинжалы. На удивление, я так и не смог найти достойной замены эльфийскому копью: Сатара подарил мне на редкость качественное и надёжное оружие. Жаль, что второе потерялось с концами… Ну и конечно при мне остался метатель: продавать подаренный де Бергом “пистолет” я не собирался. Награда всё-таки, и награда заслуженная.
Все эти вещи, включая броню, надёжно упакованные, уже увезли для погрузки на междугородний дилижанс: на мне была гражданская одежда (с эльфийской вышивкой, разумеется), на напарнице – платье с кружевами, которое ей удивительно шло. После того, как мне удалось убедить химеру в том, что она не живой предмет, а действительно входит в мою семью, Таня довольно быстро поняла, зачем красивые девушки носят красивые платья. Лишь к бантам у неё остались какие-то предубеждения.
В последние несколько месяцев, с появлением в нашем отряде Крошки, мы пользовались только дилижансом. Денег теперь хватало, а в седле особо не почитаешь, и уж тем более не попишешь. Да, в карете медленнее. Зато у меня не вылетало начисто из месяца четыре вовсе не лишних дня. Мой график и так был забит до упора: лабораторные по физиологии никто не отменял, кроме того, я нашёл способ отплатить Паку услугой за услугу. Взаимовыгодный способ: бесплатно помогал ему раз в неделю по вечерам с клиентами. На Земле парень определённо стал бы пластическим хирургом: именно благодаря перенятому опыту во время моей “безвозмездной помощи” теперь на волкоухой не осталось ни одной отметины былых невзгод. Как я и сказал – научился.