Аколит
Шрифт:
Всё-таки на удивление быстро пролетело время: вот лето, каникулы, Мартин, вываливает ворох новостей из Варнавы, я умиляюсь над особо закрученными выходками Сары – без старшей сестры неофита-гидроманта стало некому одёргивать, страдали все. И вот сижу на скамейке в парке перед угловатой приземистой громадой химерологического корпуса, от которого словно веет холодом – хоть и морозильные артефакты репозитория биоматериалов надёжно изолированы от внешнего мира. Зима. Просто началась зима. И, хоть простудиться мне не грозит, задница у будущего Повелителя Жизни, первого учёного-генетика этого мира, а пока просто Охотника и единственного на весь Лид и королевства профессионального менеджера от холодных досок скамейки мёрзнет совсем как у простого смертного. Ладно. Действительно,
Эпилог-2
Посредник Белой Церкви в Лиде, “простой торговец” (верю!) встретил меня понимающей ухмылкой и вежливым поклоном. Ничего не спрашивая, он тут же протянул мне запечатанный конверт:
— Только вчера пришло, уважаемый. Ответ писать сейчас изволите?
– Позже, — отмахнулся я, взламывая сургуч и доставая одинокий лист бумаги. Судя по тому, как вкривь и вкось прыгали строки, не заполняя и половины листа, Маша писала чуть ли не на ходу, в седле.
…Выехали на манёвры, в этот раз большие. Говорят, две недели будем в полях. Сорвали внезапно, всем монастырём. Слухи ходят, усилят пятью паладинами со свитой и поедем к самой границе Ш. По мне так бред, но про две недели – настоятель говорил, сама слышала. Твоё прошлое письмо получила, но отвечать просто некогда. Попробую хоть эту бумажку отдать брату-келарю до отъезда. Всё, бегу.
Твоя,
М.
Я скривился, убрал лист, махнул на прощание аккредитованному шпиону Белых в самом логове их врагов и вышел на улицу. Противная морось закружилась в воздухе, ветер порывами гнал её вдоль улицы, то и дело швыряя в лицо. Зима всё больше заявляла свои права. Да уж. Пока я наслаждался впервые за полгода выдавшейся спокойной жизнью, события в мире бурлили, как похлёбка в котелке над костром. И виной тому был Кристиан Бертран ван дер Хорт, мой биологический отец. Теперь уже генерал Рубежников, фактически — теперь их верховный главнокомандующий. Нет, старого генерала он не смещал, но одного слова вернувшегося из самого ада герцога было достаточно, чтобы все силы защитников Горловины Шрама сорвались в едином порыве. Я не только Рубежников имею в виду – пошли бы и ограниченные контингенты гвардии королевств, составляющие вторую линию обороны от тварей, и даже кое-кто из Белых. Ибо – Герой. С большой буквы “Г”.
Изначально о возвращении отца я узнал от Мартина, получившего, в свою очередь, эту новость воздушной почтой вместе с королём Эпии. Тогда ещё ничего толком не было известно, подробности постепенно начали всплывать потом, по мере того, как информация расходилась, передаваясь из уст в уста. Это у аколитов Стихии Жизни с поговорить на отвлечённые темы были проблемы, а вот водники и воздушники трепались почём зря. Огневики и одарённые Стихии Молнии скорее всего тоже, просто у меня никого из знакомых среди них не было.
Итак, пока я, став Арном Миракийским, пытался стать охотником, но при этом не стать кормом тварям, ездил за наследством, учился на мага и опять охотился, экспедиционный корпус рубежников пытался пробиться к сердцу Шрама. Да, в течении двух лет. Только не спрашивайте, как они выжили в зоне магической аномалии, куда больше никто не суётся. Я уже слышал намёки, что многие защитники Горловины из-за постоянного контакта с дикой магией стали… как бы это помягче, не совсем людьми, видимо, слухи оказались не совсем слухами. Человек, видимо, тоже может мутировать, но при этом остаться в полном разуме. Брр, участь, как мне кажется, похуже смерти! Но, видимо, так и произошло. По идее при этом многие Рубежники должны стать просто эталонными тёмными по классификации Церкви, но, надо полагать, когда речь заходит о защите собственных земель и ресурсов, глаза Белых на многое закрываются. Да и потом, Рубежников в народе любят, они словно супергерои этого мира, из-за
– Арн, да ты просто не понимаешь, — горячился Пак. Ола, подружка Лады, в очередной раз заглянула на огонёк и, разумеется, притащила с собой своего парня. Поскольку мы считались друзьями и всё такое. Пока девчонки о чём-то шептались и пересмеивались у плиты, мы с аколитом разговорились — общих тем хватало. Слово за слово… – Я родился на два года позже последнего большого Выплеска, а ты, получается, в тот же год. Тебе, наверное, родители не рассказывали, а мне — много раз. А потом и наставник -- он напрямую поучаствовал в уничтожении прорвавшихся за вал изменённых, как и все другие маги.
К счастью, кроме Лады никто из знакомых не знал, кто мои родители. А сестрёнка благоразумно помалкивала о родстве с самим генералом Кристианом, как и я, а то проходу бы не дали. Нафиг нам эта дешёвая популярность.
– Когда происходит Большой Выплеск, – эти слова Пак нарочито произносил с заглавной буквы. – Накатывают волны монстров. Не одна или две раз в неделю, как во время малых, а подряд, и в каждой волне сотни чудовищ. А некоторые говорят – что и тысячи! Они рвутся через Горловину, но не все. Часть переходит вал в других местах, и тогда все северные королевства наполняются тварями. Это вам тут хорошо, за такими-то стенами, говорят, что в республике и деревень-то нет, все в городах живут. А у нас против порождений самой Тьмы – только частокол вокруг села, и хорошо если подновить его успели. Одна надежда: не полезет чудище на дреколье, посевами ограничится или скота себе наловит, что деревенские загнать за околицу не успели. Или в замке герцога отсидеться, коли успел добежать. А на хуторах хоть сам себя убивай – всё одно никто не спасёт. Как большой выплеск – так половина людей того, а кто в дружинах да армии – и того выше бери. А – потом голод, потому как пока всех тварей перебьют – ни поле раскопать, ни скотину выпустить.
От волнения обычно правильно и чисто говоривший второкурсник сбивался на деревенские словечки, и это звучало убедительнее всего. Понятия не имею, как Кристиан хотел заткнуть работу магической аномалии, сам не являясь магом, однако же стоило обещанию прозвучать – и ему сразу поверили. Просто потому, что не могли не поверить – при таких-то раскладах. Слишком уж хотелось поверить, причём не только необразованным крестьянам, но и королям, церковниками и даже магам. На счёт Повелителей Жизни не уверен, но знаю – в стороне они от этой бузы не остались. Например, через два месяца после явления Кристиана народу вышел срочно изготовленный и напечатанный обновлённый реестр тварей. В общий доступ как обычно попало не всё, но что попало – заставило меня задуматься. Там были горные виды изменённых животных и твари, приспособившиеся для жизни в тундре. Выходило, что генерал ван дер Хорт прошёл через всю аномалию, видимо, обогнув совсем уж безжизненный центр, и вышел к северному краю ударного суперкратера. Как, и главное, зачем он это сделал – мне оставалось только гадать.
Тем временем, отец, сказав “А” и выждав некоторое время, сказал и “Б”. Объявил о начале подготовки нового штурма Шрама. И начал турне по королевствам, договариваясь напрямую с монархами и собирая средства и силы для новой экспедиции.
Какие эмоции я испытывал, слыша и читая про Кристиана? Да никаких, в общем-то. Он от меня, насколько я знал от де Берга, фактически отказался. И Арна, который был его сыном, больше нет. А раз так – мы чужие люди. Вот за Лилианой, если бы она вдруг воспылала материнскими чувствами, я бы признал родство – всё же она моё теперешнее тело восемнадцать лет выхаживала, как-никак, это дорогого стоит. Однако, посчитав так, я совершенно не принял во внимание одну вещь. Баронство Бертран ведь изначально принадлежало папочке, а герцог Эдмонд, как ни крути, был его другом. И ван дер Хорт, постепенно перемещаясь из столицы одного северного королевства в столицу другого, добрался до Зара и заглянул по пути на огонёк.