Акренор. (Трилогия)
Шрифт:
Впервые за долгие годы Урцил откровенно гордился своей работой.
— Великолепное творение, — сказал стоявший рядом сержант. — Восемь бойниц на втором этаже, шесть на третьем. При желании пара дюжин стрелков может удерживать здесь неприятеля значительно больше времени, чем потребуется подкреплению. Не хотите ли подняться наверх еще раз, господин, прежде чем мы вернемся в столицу?
— С удовольствием, сержант.
Они вскарабкались на вершину башни и осмотрели окрестности. За счет дополнительной высоты холма из башни открывался отличный вид.
—
— Да, противник. Сержант, о каком противнике может идти речь в центре запада?
— Не знаю, господин. Думаю, что мы все узнаем в свое время. Пора отправляться в столицу и сдавать вашу работу.
Они спустились с башни и протоптанной тропинке зашагали к ближайшей деревне, где остались их лошади.
— Так что там у тебя случилось с мешком на голове? — неожиданно спросил Брентон.
Они сидели все вместе, и потягивали эль, весьма мудро купленный Мугрой при последней поездке в Рамангар. Купленный и запрятанный подальше, так что даже капитан не знал, чем они забавляются по вечерам. Хотя Брентон ворчал, что одна кружка эля за вечер, это скорее издевательство над его пересохшим горлом, чем польза для здоровья. Ворчал и старался растянуть эту кружку на все время, которое мог. Половина из них уже собиралась укладываться спать, но нескольким вскоре еще предстояла проверка ночных караулов.
Виктор повернулся к Брентону, потом взглянул на придвинувшегося поближе Мугру, ожидавшего интересного рассказа от мага, и сказал:
— Да ничего особенного по большому счету. Той фразой ты навел меня на одну блестящую мысль. «Пыльным мешком по голове» — повторил Виктор запомнившуюся ему фразу. — Понимаете, мне совершенно недоступна магия иллюзий и все прочее. Вообще, очень немногие волшебники могут похвастаться тем, что умеют создавать иллюзии. Выполнение подобных заклинаний требует не силы, но огромных знаний. Знаний того, как человек думает, каким он видит окружающее, и многого другого. По этим же причинам у меня нет для вас заклинаний, чтобы сделать вас сильнее или быстрее. Требуются другие знания, но не меньшие.
Виктор отпил глоток из своей кружки и продолжил:
— Я очень давно старался что-нибудь придумать, что обошло бы это препятствие — заклинания, которые бы пугали врагом, или вводили их в заблуждение, или хотя бы дезориентировали.
— Вспышка очень хорошо их отвлекает, — вставил Мугра.
— Да, — кивнул Виктор — это был мой первый маленький успех. Но вы не раз на собственной шкуре почувствовали, что это заклинание имеет свои ограничения.
— Ну и причем здесь все-таки пыльный мешок? — Брентону явно не было так интересно, как Волку.
— Этими словами ты навел меня на мысль.
— … Продолжение мы знаем. Проходили не раз, — хохотнул Брентон. — Ты становишься мудрее с каждым днем. Скоро мы будем кланяться тебе, проходя мимо.
— Ты тоже становишься мудрее и опытней, Гном, — ответствовал волшебник, — может быть, ты сам этого не замечаешь, но твоя сила и умение растет день ото дня.
— Главное, чтобы нашего мастерства оказалось достаточно следующей весной, — произнес Лашан. — Придумай побольше новых заклинаний, маг. Почему-то у меня не возникает ни малейшего сомнения, что они все нам пригодятся в том деле, что задумал для нас принц.
— Помните, солдаты, у вас всего одна минута, чтобы справиться. Количество стрел не ограничено. Начали, — крикнул Фантом и взялся за одолженную у Лашана веревочку с узелками. Пока веревка проходила свой круг между пальцами рейнджера, одновременно с ней проходила минута.
Прямо в снег было воткнуто около сотни мишеней, все на разных расстояниях, от тридцати до сотни шагов. Взвод начал выпускать стрелы одну за другой, торопясь поразить как можно больше мишеней до истечения времени.
Однако минута минула, а до многих из дальних мишеней так и не долетела ни одна стрела. Даже несколько ближних, находящихся на расстоянии всего в тридцать шагов, оказались девственно чисты. Всего Ким, стоящий рядом с Фантомом, насчитал шестнадцать пустых мишеней.
— Хорошо, — неожиданно произнес Даниэль, — очень неплохо.
Солдаты удивленно посмотрели на рейнджера. Они чуть ли не впервые услышали похвальбу из уст сержанта.
— Вы совершили только четыре ошибки, — голос Даниэля стал жестче, — четыре ошибки, которые в настоящем бою стоили бы вам жизни. Первая, — надо было, прежде всего, уничтожить всех ближайших противников. Потому что мгновением позже они бы были в ваших рядах и рубили бы вас на куски. Это понятно?
— Так точно, сэр, — гаркнул взвод.
— Вторая ваша ошибка заключается в том, — что вы оставили больше дюжины врагов живыми. Эта дюжина сейчас в ваших рядах, сносит головы наиболее неповоротливым из вас, пока вы достаете свои мечи.
— Третья ошибка заключается в том, что вы выпускаете стрелы, не думая, куда они должны попасть. Для ближайших мишеней это не так важно, куда бы вы ни попали, с такого расстояния стрелы пробьют любую защиту, кроме тяжелых щитов и лат. Но дальние стрелы должны лететь в стыки между лат, в шею противника, в плохо защищенные ноги, куда угодно, только не прямо в доспехи. Ваши луки не пробьют даже кольчугу на таком расстоянии. Так что живых врагов даже больше, по моим прикидкам, почти три дюжины. И все они опять же среди вас, с ятага…, с мечами наголо, рубят вас в мелкую требуху для свиней. Это тоже понятно?