Аксиома Старка
Шрифт:
Чай сегодня никто не выпьет, и он так и остынет на столе. Стив немного удивится, не обнаружив его в спальне по просьбе Пеппер, ну да какая разница, подумают, уехал кататься. Он же спонтанный. Он же Тони Старк. Он получает удовольствие от жизни, разве нет? Он рожден вносить в мир хаос, так, кажется?
На улице было прохладно, и Старк ежился, без дела шатаясь по городу. Это было совсем странно - никуда не спешить, бесцельно двигаться. Он давно уже так не умел. Все, что давало ему смысл, было целенаправленным. Творение. Разрушение. Люди.
Теперь он не творил и не разрушал. И шарахался от любопытных прохожих. Смешно -
Город казался ему бесконечным. Так странно, из окна машины он просто крохотный, на настоящей скорости всего ничего, но пешком… Старк привык видеть небо близко, вдыхать свой собственный высотный воздух, огибая столпы зданий, будто горки в песочнице. Но теперь здания давили на него, глядя сверху вниз: «Кто, кто там этот малявка? А, тот самый Тони Старк! Низко же ты нынче, Тони». Отовсюду неслись запахи, отовсюду толкали плечи, отовсюду гудели голоса. Он знал, как гудят голоса - когда они гудели ему, а они всегда гудели ему.
Тони ходил так весь день, просто шел и шел себе, не спеша. В его голове иногда грустно смотрела Пеппер, он обнимал ее своим смутным «прости», не понимая, за что просит прощения. Иногда там появлялся нескладный подросток с колючим и беспомощным взглядом, надо бы прийти и что-то сказать, но что? Если не в силах дать смысл себе, как давать его другим? Один раз всплыл любопытный приютский ребенок, наивно считающий, что в мире взрослых что-то изменится. С его, Старка, подачи. Как будто сам Тони в силах что-то изменить. Он мог, раньше, ему так казалось. А теперь…
Но чаще других вставало лицо Стива. То растерянное, то смеющееся, то запрокинутое от наслаждения… Что пошло не так, Капитан? Почему ты, спаситель этой страны, не можешь спасти ее лучшего ребенка? Ты ведь почти спас. Кажется, пять недель в общей сложности, ты спасал. Тони показалось, он может дышать и что-то понимает…
Тони брел и брел вперед, ни разу не остановившись.
***
В каком-то парке, устав, Тони опустился на лавочку и замер, ни о чем не думая. Пахло зеленью, вечерней сыростью и хот-догами, которые продавали у входа. На небе отражались первые звезды. Гудели ноги, по-своему приятно, растворяя в тянущем чувстве даже лицо Роджерса с жалостью на нем.
Рядом запыхтели, Старк повернулся. Это был загорелый бездомный, почесывающий седую щетину на впалых щеках, он сонно зевал.
– Теплый вечерок, - проговорил он прокуренным голосом, - Не найдется мелочи?
Тони молча пошарился в карманах, нашел пару смятых купюр и протянул бездомному.
– Спасибо, - тот улыбнулся, бесчисленные дорожки морщин прочертили не самое чистое лицо, неловко поковылял к стойке с хот-догами.
Через пару минут Тони вновь услышал его пыхтение рядом.
– Могу вам помочь, мистер?
– проговорил он, подслеповато щурясь.
Старк встрепенулся.
– Нет. Хотя… мне бы где-то провести ночь, - он потерянно оглядел вечерний город за оградой.
– Хе-хе, понимаю, - нищий задумчиво почесал сальные седые волосы, - Тут недалече есть одна хата. Не мотель, зато бесплатно. На ночь пустят, там безобидные люди живут.
Тони кивнул и долго шел за тяжело ковыляющим бездомным. Несколько раз
– Это на ночь, - проговорил бездомный, обращаясь к кому-то у дальней стены.
– Нарк?
– брезгливо спросили оттуда.
Бездомный пожал плечами.
– Нет, вроде.
– Тебя звать-то как?
– снова спросил недовольный голос.
– Тони, - ответил Старк, ощущая себя неловко, ой-ой, это было очень незнакомое чувство.
– Там свободный угол, - говоривший вышел из тени и оказался молодым парнем со злым взглядом, - Я за тобой слежу. Попытаешься чего спереть - мигом вылетишь, понял?
– Ладно, - ответил гений и ушел в угол.
В углу были картонки и старое одеяло, пованивавшее сыростью. Может там и вши были, и клещи какие-нибудь. Тони усмехнулся, мимолетно представляя лицо Пеппер, если бы она это видела.
Когда глаза привыкли к темноте, Тони увидел и остальных обитателей: мерно вздымающая куча имела бороду и оказалась стариком, двое дюжих мужиков распечатывали старые консервы и вяло обсуждали работу, кажется, грузчики.
Если бы Тони хотел задать себе вопрос о том, что он тут делает, и, что более важно, захотел бы себе на него ответить, это был бы странный ответ. Тони наказывал сам себя. Издевался сам над собой. Он ничего не хотел больше от жизни, отлученный от своего гения, не желающий больше быть плейбоем, обладающий беспомощными миллионами и смотрящий на людей далеко не как филантроп. Делал себе плохо так, просто потому что больше никак сделать плохо не мог. Смерть больше не казалось страшным мучением. Далеко были все дела и все беды.
Даже о Стиве здесь не думалось. В затхлом мире, воняющем шпротами, где писк крыс в переулке аккомпанировал разговору двух нищих работяг-бомжей… в этом мире Стиву и даже мыслям о нем не было места. Не было здесь места миллионерам, плейбоям и филантропам. Не существовало гения.
Не существовало даже самого Тони Старка.
Наверное, для этих людей или для кого-то еще эта «хата» казалась девятым кругом ада. Но для Тони она оказалась спасением, хотя он еще сам этого не понял.
И он впервые спокойно уснул, ни о чем не думая.
***
Странный мужик в подозрительно дорогой, хоть и простой одежде пришел к ним днем. Теплая серая толстовка была натянута по самые глаза, как будто он скрывался. «Наркоман, наверное», - раздраженно подумал Рикки. Наркоманы и впрямь тут время от времени ошивались, их сторонились нормальные бездомные - те могли что-нибудь упереть или под своей дозой натворить дел.
Мужик выглядел как-то слишком ухоженно для всех них, кроме, пожалуй, рук: Рикки умел различать бывших работяг. Глаза у пришельца были темные, непонятные, жгучие. Обведя взглядом всех, будто старых знакомых, он поздоровался с некоторыми по имени. Старик Рэм прищурился, не узнавая, ну да с ним часто такое бывало - Альцгеймер. Шизофреничка Муси только похихикала, у нее кончалось весеннее обострение, иногда была адекватна, иногда нет, звала все кого-то, бродила невесть где. Двое адекватных мужиков, Джо и Фрэнк, осторожно поздоровались, с подозрением глядя на пришельца и явно недоумевая, откуда он их знает.