Акт слепого возмездия
Шрифт:
– Да я ему тоже говорил, сиди, мол, и не рыпайся. Нет, дескать, не могу, когда остальные дерутся.
– С раной понятно. А контузия, значит, не сильная?
– Не жалуется.
– Как думаешь, пойдут духи еще в атаку или отвалят? Потери у них более чем серьезные.
Игнатьев усмехнулся и ответил без особого веселья в голосе:
– Ага, так они и отойдут!.. Но уже напрямую не полезут.
– Тогда им надо рушить забор с флангов.
– Точно! Ты в «десятку» попал, Колдун. Двое духов проскочили в аул. Где-то
– Думаешь, пригонят?..
– Почему нет? Для «Кировца» этот забор – семечки. Если кабину закрыть металлическими листами, то можно весь периметр снять.
– На это потребуется время.
– Да, но мы держимся только десять минут.
Колтунов удивился, посмотрел на часы и заявил:
– Черт, действительно! А такое ощущение, что полчаса прошло.
– Так что, Юра, время у духов еще есть. Люди тоже. Злые!.. Если они подобрали гранатомет, то нас ждут не очень приятные мгновения.
– Если бы мгновения!.. Слушай, а может, попытаемся прорваться к роще, в сектор шесть?
– Беляева бросим?
– Черт, о нем я не подумал. Тогда держимся, да?
– Если есть другой вариант, поделись, послушаю.
– Нет другого варианта.
– Тогда до связи.
– Давай!
Колтунов отключил рацию, вставил ее в нагрудной чехол, глянул в окно и тут же крикнул:
– Духи!
Пока офицеры переговаривались, шесть боевиков, выстроившись в ломаную линию, прошли половину сада. Они уже готовили гранаты.
– Твою мать, да сколько же вас? – Капитан дал очередь и зацепил боевика, который уже выдернул кольцо предохранительной чеки.
Прогремел взрыв, и трое духов рухнули в траву. Двое рванулись назад к кустам. Шестой получил ранение, бежать не мог. Он полз и что-то кричал товарищам. Те не реагировали.
Колтунов прицелился, добил раненого и тут же отпрыгнул от окна, по которому ударили двое боевиков, достигших кустов. Пули сбивали штукатурку, разносили в щепки остатки оконной рамы, вонзались в пол, в потолок.
Портативная рация опять сработала сигналом вызова.
Колтунов ответил:
– На связи.
– Жив, значит? – услышал он голос Игнатьева.
– Живой пока.
– В порядке?
– В полном.
– «Кировец» идет по улице. За ним человек шесть, может, семь.
– Послушай, сколько рыл в этой банде? Такое ощущение, что мы одного валим, а вместо него двое появляются.
– Видимо, Айбас держал где-то резерв, который сейчас ввел в бой.
– Похоже. И что будем делать с этой железякой?
– Попробую снять тракториста, разбить двигатель или хотя бы колеса. Вопрос в том, хватит ли патронов в «ПК». «АК-74» тут не поможет…
Переговоры прервал взрыв на чердаке, от которого содрогнулось все здание.
– Что это, Старый? Гранатомет?
– Он! Дело плохо!
Потянуло дымом.
– Старый, мы горим!
– Да, чердак
– А потолок деревянный. Если он возьмется огнем, а так и случится, то совсем скоро на нас рухнет горящая крыша.
– Скоро, но не сразу. Тебе надо зачистить сад.
– Легко сказать. Из дома я этого не смогу сделать.
– Значит, выходи из здания.
– Да, придется. Но если трактор снесет хотя бы часть соседнего забора, то в саду духи нас обязательно сделают.
– Займись садом, трактор на мне!
– Принял, работаю.
– Давай, Юра! Недолго осталось.
Колтунов взглянул на часы. До подлета «Ми-8» со штурмовой группой осталось минимум десять минут. Черт, до чего же медленно тянется время. А дым все плотнее затягивал комнаты. Слышно было, как кашлял Самойский. Хорошо еще, что на улице ветер, хоть и слабый, да окна выбиты. Плохо – потолок взялся.
Капитан нырком вылетел из окна и откатился в сторону. Два боевика открыли по нему огонь из кустов. По вспышкам капитан определил их позиции, докатился до старой яблони и дал очередь из-за ствола.
Раздался вскрик. Один бандит прекратил огонь, но второго Колтунов не задел. Тот на время замолчал. Наверное, он менял позицию, возможно, выскользнул в калитку или откатился ближе к забору.
Со стороны улицы уже отчетливо доносился рокот дизеля. Трактор подходил к участку.
Капитан взглянул на крышу. Она полыхала по всей площади, шифер разрывался на куски, валил дым, отчего-то жутко черный. Впрочем, на чердаке было полно всякого хлама.
Колтунов повернулся к кустам. Оттуда не стреляли. Но это не означало, что боевик ушел. Он вполне мог незаметно для спецназовца занять новую позицию и ждать.
Надо было рисковать. Иначе этот араб положит всех, кто выйдет из дома. А парням надо было вынести не только раненого Беляева, но еще и тела погибших. Значит, капитану следовало зачистить сад как можно быстрее.
В это время Игнатьев, щуря глаза, слипающиеся от дыма, наблюдал за передвижением «Кировца». Он приказал Самойскому и Синицыну начинать эвакуацию в сад. Первой ходкой парни должны были помочь выбраться из дома Беляеву и Рябову, второй и третьей – вынести тела погибших.
Рябов самостоятельно дошел до тылового дверного проема, лег у порога и крикнул Колтунову:
– Товарищ капитан, я сзади, если что, прикрою!
– А сможешь?
– Смогу!
– Добро.
Синицын с Самойским положили рядом с Рябовым Беляева, который потерял сознание. Потом они начали подтаскивать убитых, с опаской глядя на потолок, клубящийся дымом.
Игнатьев же следил за «Кировцем». Если он развернется, а тракторист укроется за приборной доской и поднимет ковш, то даже «ПК» не поможет остановить эту махину. Поэтому майор ждал момента, когда «Кировец» выйдет на короткий, метров десять, никак не более, участок дороги перед поворотом.