Акт войны
Шрифт:
Как только Джефферсон перекатился, он потерял укрытие из своего одеяла, поглощающего инфракрасное излучение, и пулеметчик на втором бронетранспортере открыл огонь в то место, где он увидел вспышку из дула гранатомета. Все еще находясь в бегах, Джефферсон зарядил первую гранату, которую смог достать из своего патронташа. Пулеметные очереди сотрясали землю тяжелыми хлопками, но они еще не настигли его. Он подождал, пока стрелок остановится, бросился на обожженную землю, быстро прицелился и выстрелил. Граната разорвалась в нескольких метрах перед вторым бронетранспортером — чистый
Пулеметчику на БТР потребовалось несколько секунд, чтобы заметить его, но как только он это сделал, бронетранспортер помчался за ним, отставая менее чем на сто метров. Джефферсон понял, что у него заканчивается дыхание и время — у одного спешившегося было мало шансов против бронетранспортера, независимо от того, насколько хорошим стрелком он был из M203. Пулеметчик открыл огонь, и пули теперь свистели повсюду вокруг него, достаточно близко, чтобы чувствовать давление воздуха. Осколки известняка полетели ему в лицо после удара о землю прямо перед ним. Больше никаких побегов — это было все.
Он снова упал на землю, прицелился в приближающийся БТР, тщательно прицелился и выстрелил. Бронетранспортер уклонился влево, когда водитель увидел вспышку из дула, и снаряд разорвался всего в нескольких метрах от правого заднего колеса. Казалось, что БТР вот-вот перевернется, но этого не произошло. Он остановился, неспособный двигаться — но он еще не вышел из боя. Стрелок выпрямился в своей башенке, перезарядил, прицелился в Рэя Джефферсона и выстрелил примерно с шестидесяти метров. На таком расстоянии это был бы всего лишь вопрос секунд, прежде чем…
Внезапно раздался оглушительный взрыв прямо над самим пулеметчиком. Когда огонь и дым рассеялись, Джефферсон увидел, что с БТР снесен весь купол. Бронированная дверь открылась, и двое солдат, спотыкаясь, выбрались из дымящегося салона, упали на землю и поползли прочь от густого маслянистого дыма, валившего изнутри. Несколько пуль прогремели внутри, когда жар усилился. Этот бронетранспортер определенно вышел из строя.
«Ты в порядке, Рэй?» Джефферсон услышал, как Джейсон Рихтер вызывал его по радио. Он посмотрел на свой дисплей канала передачи данных и увидел зеленую иконку, движущуюся со скоростью около сорока километров в час с юга в сторону нефтеперерабатывающего завода.
«Вас понял, сэр», - сказал Джефферсон, поднимаясь на ноги и проверяя свое снаряжение. «Спасибо за помощь».
«Я собираюсь прикрыть шестую крысу, Рэй», - сказал Джейсон.
«Я догоню, сэр. Не беспокойтесь обо мне». Джефферсон нашел сигару в кисете на своем бронежилете и закурил, направляясь к нефтеперерабатывающему заводу. Теперь ему было некуда спешить — подразделения уголовного розыска оперативной группы «КОГОТЬ» приступили к работе. Они могли бы какое-то время сражаться без него.
Остальные шесть багги «Крысиный патруль» в дюнах проделывали то же самое с каждым из приближающихся угнанных транспортных средств Центральных сил безопасности: один багги выглядел легкой добычей, поэтому БТР просто подъезжали прямо к ним, готовые к засаде, в то время
В течение нескольких минут сражение на периферии нефтеперерабатывающего завода закончилось. Геннадию Борошеву не нужно было ждать, пока поступят доклады часовых — он мог слышать страх, замешательство и крики о капитуляции по радио, когда угнанные машины Сил общей безопасности уничтожались одна за другой. Ему также не нужен был отчет от своего лейтенанта о том, что перебежчики из GSF, все еще находящиеся в нефтеперерабатывающем комплексе, начали нервничать: их работа заключалась в том, чтобы просто покинуть свои посты и впустить террористов внутрь, а не попасть в ловушку внутри помещения после того, как сотни килограммов мощной взрывчатки были установлены прямо за ними. Но вскоре он все равно получил сообщение: «Сэр, паршивые блатари убегают!» — сказал он.
«Пусть они убегают — эти залупы с такой же вероятностью набросятся на нас, если мы их не отпустим», - сказал Борошев. «Египтяне, безусловно, будут ждать, чтобы арестовать их — или застрелить — когда они выбегут. Нам нужно отвлечься.» Он вытащил панель охраны из сумки на плече, повернул ключ, чтобы включить панель, повернул ручку селектора, открыл два покрытых красным переключателя, поднял один переключатель левой рукой, затем щелкнул другим правой. Ничего не произошло. Он снова повернул ручку и активировал переключатели — по-прежнему ничего.
«Я думал, вы сказали, что связь хорошая!» — закричал он лейтенанту. «Ты хотя бы потрудился это проверить?» Глаза лейтенанта наполнились страхом, и он промолчал. Это было бы не слишком удивительно — если бы вы не были обучены подрывному делу, любому было бы чертовски сложно повернуть этот ключ, зная, что он настроен на подрыв нескольких сотен килограммов взрывчатки всего в нескольких шагах от вас. Но сейчас было не время выяснять, что это не сработало. «Будь ты проклят! Радиосигнал не передается. Американцы, возможно, создают нам помехи. «Лейтенанту он сказал: «Идите к детонаторам в компьютерном зале и установите их так, чтобы они сработали через десять минут».
«Десять минут?» воскликнул лейтенант. «У меня недостаточно времени, чтобы выбраться!»
«Это все время, которое у вас будет», - сказал Борошев. «Прикажите всем мужчинам выскользнуть с заложниками и охраной CSF, когда сработает взрывчатка. Они никогда не смогут захватить всех нас, и пока они будут пытаться, это место начнет гореть. По крайней мере, мы уничтожим самую важную локацию в этом месте. Я верю, что после установки этих детонаторов вы будете бегать быстрее, чем когда-либо прежде. Вперед!» Неохотно лейтенант бросился обратно в здание штаба.