Актер
Шрифт:
Покорным быть я ей во всем привык…
Она себе жить стала генеральшей,
А я у ней был точно как денщик!
Те же, Сухожилов и Стружкин.
Кочергин. А! а! Шум! Видно, приехали… ну, слава богу… теперь мы не умрем со скуки…
Сухожилов. Вот, рекомендую вам моего приятеля, Ореста Петровича Стружкина.
Кочергин. Очень приятно… очень приятно…
Стружкин. Валерьян сказал мне, что вы хотели со
Кочергин. И я благодарю, чудесно! (В сторону.) Сейчас видно сокола по полету!
Сухожилов (Стружкину). А вот рекомендую тебе мою невесту… Лидия Степановна…
Стружкин. Очень рад, сударыня, за моего приятеля: бог наделяет его прекрасной женой.
Лидия. Вы мне льстите…
Стружкин. А скоро будет свадьба?
Кочергин. А вам на что? Ха-ха-ха! Сострить?
Сухожилов, Да вот как скоро приедет матушка; ты знаешь, что она скоро обещала быть… однако я иду… надо оканчивать дела.
Лидия. Пойдемте, я покажу вам мою работу…
Сухожилов и Лидия уходят.
Стружкин и Кочергин.
Стружкин. Вы, я думаю, с нетерпением ожидаете матушки Сухожилова, чтоб кончить дело. Хорошая она женщина?
Кочергин. А кто ее знает. Я ее сроду не видал… должно быть, хорошая. Ну да что о таких пустяках толковать; лучше бы что-нибудь повеселее…
Стружкин. А, вы любитель веселого… веселое нынче в свете очень редко; всё избилось, истаскалось; что было прежде гениально -- теперь только что сносно; что было забавно -- теперь никуда не годится… легче достать птичьего молока, чем настоящего, неподдельного веселья, если его нет в самом характере человека…
Кочергин. Ха-ха-ха! Как вы сказали, почтеннейший?.. Птичьего молока! Славно, ха-ха!
Стружкин. Что вы говорите?
Кочергин. Чем вы занимаетесь теперь; то есть что поделываете?
Стружкин. Мои занятия, я думаю, вам известны… поутру роли, потом репетиции, потом спектакль, а потом опять роли, и опять репетиции, и опять спектакль…
Кочергин (в сторону). Ха-ха-ха! Вот уж начал, начал; так у него и выливается!..
Стружкин (в сторону). Что он всё смеется и смотрит на меня как на зверя!
Кочергин. Как это вы попали, любезнейший, в такую должность?
Стружкин. Любовь к театру заставила меня посвятить себя благородному званию артиста.
Кочергин. Ха-ха-ха! Да с вами не умрешь со скуки. Ха-ха!
Стружкин. Что такое?
Кочергин. Ну, любезнейший, благородному званию…
Стружкин. Я горячо полюбил театр и стал ревностно изучать образцы.
Кочергин (смеется). Оно так и надо, конечно, всякий молодец на свой образец!
Стружкин (особо). Он не перестает смеяться; чтоб это значило… уж нет ли тут
Кочергин. И надо признаться, что вы собаку съели в своем ремесле!
Стружкин. Искусстве, а не ремесле!
Кочергин. Ха-ха! Всё равно… искусстве… славно, славно… Как вы вошли, я чуть-чуть не фыркнул…
Стружкин (вскакивая). Что такое?
Кочергин. Ха-ха-ха! Какую вы серьезную рожу скорчили… браво! ха-ха!
Стружкин. Что… чуть не фыркнул?.. Так я вас насмешил?..
Кочергин. Да как же, любезнейший; вы и теперь смешите, ха-ха-ха! Да полноте притворяться! Право, другой подумает, что вы в самом деле рассердились!
Стружкин. Вы ошибаетесь… я вовсе не думал вас смешить… я не шут, государь мой, артист… это такая разница, как небо и земля!.. Шутом может быть всякий дурак… а артистом только человек с дарованием…
Кочергин. Ха-ха-ха! Ну недаром же мне Валерьян Андреич сказал, что вы меня распотешите… ха-ха!
Стружкин. Как? Так это вам сказал Валерьян Андреич? Он для того меня познакомил?
Кочергин. Ха-ха-ха!
Стружкин. Сделайте одолжение, перестаньте смеяться!
Кочергин. Нечего сказать; я этого не ожидал… Вы мастер своего дела… благодарю, благодарю… навещайте нас, пожалуйста, почаще… люблю посмеяться! ха-ха!
Стружкин. Теперь я всё понимаю! Так вы меня затем пригласили, чтоб я смешил, потешал вас… И это сделал человек, которого я считал другом! Вы приняли меня за уличного паяццо, за фарсера?
И вот как у нас понимают искусство!
Вот как на жрецов его люди глядят:
Ты тратишь и силы, и душу, и чувства,--
За то тебя именем шута клеймят!
Талант твой считают за ложь и обманы;
Понять его -- выше их сил и ума.
Им нет в нем святыни; для них шарлатаны
И Гаррик, и Кин, и Лекень, и Тальма!
Кочергин. Очень хорошо!.. Удивительно! Вот у нас каждый день шарманщик останавливается… собачки у него пляшут в фартуках… и сам, каналья, танцует… да нет! Всё не то! Я еще никогда так не смеялся, как сегодня… Как на вас взгляну… ха-ха-ха-ха!
Стружкин. Нет, это выше сил! Говорят вам, я не затем явился сюда. Этот Валерьян, этот повеса, солгал вам. Я же его проучу… я покажу ему, что значит актер… я отплачу ему за его похвальную рекомендацию… (Уходя.) Мое почтение.
Кочергин. Куда же вы… вот бы мы партийку сыграли… Ну молодец!.. Да что он, вправду, что ли, рассердился? Ха! ха! ха! Как бы то ни было, а потешил… жаль, если он не придет опять… у него и голос две капли воды на шарманку походит. А если, еще он может усовершенствоваться, так надо ожидать, что под потолок будет подскакивать… только странно, за что он рассердился? Не находит ли на него дурь? Спрошу ужо у Валерьяна Андреича… а теперь… эх, скучно стало! Так славно удалось кий подпилить, можно бы с удару партию кончить…