Акулы выходят на берег
Шрифт:
Поручик просветлел лицом.
– Ну вот, это уже можно взять в руки, помацать и разгрызть. Если вдоль сомалийского берега, значит, все-таки судно захватили пираты. Следовательно, пора навестить нашего друга Абдуллу. Может быть, он в курсе?
Спецназовцы еще не успели забыть, как недавно освобождали сухогруз «Дайана». Он был захвачен бандой Находа Али, в состав которой входил и племянник главаря, молодой пират Абдулла. Но в захвате сухогруза пираты выступали лишь ширмой – за их спиной действовала опасная группа террористов. Им нужно было заполучить груз – оружие, которое везли на
Кэп нахмурился:
– А как мы на берег попадем? «Алатырь» – военный корабль. Кто его в сомалийские территориальные воды пустит? Ты что, хочешь международный конфликт начать?
Дед ухмыльнулся как сытый кот:
– Ничего, командир. Ночью подойдем к берегу, на шлюпочке, на веслах, потихонечку высадимся. В первый раз, что ли? А там видно будет.
– А как обратно?
– Как-нибудь. Кривая вывезет.
На том и порешили. Спецназовцы спустились в кубрик и начали готовиться к высадке на гостеприимную африканскую землю.
Господин Хрякин был глубоко разочарован. Он разработал блестящий план использования спецназовцев в своих корыстных целях и уже приступил было к его осуществлению. А тут – на тебе – какой-то паршивый корабль исчез! Как же это все не вовремя!
Впрочем, как всегда, господин Хрякин быстро успокоился. Так он был устроен. Серьезная проблема поначалу вызывала у него ярость пополам с паникой, но потом, выплеснув эмоции, его изворотливый ум быстро находил выход.
Так и сейчас. Пораскинув мозгами, он понял, что все к лучшему. Операция по возврату сокровищ несколько затягивалась, зато теперь он получил возможность еще месяц не показываться в родном столичном террариуме. Можно считать это дополнительным отпуском.
Он решил, что сначала просто поговорит с толстяком Азикиве. По-хорошему. И предложит вернуть должок. Вдруг тот и вправду не виноват? Мог ведь забыть или кому-нибудь одолжить до получки. А спецназовцев можно будет подтянуть потом, это никогда не поздно.
Господин Хрякин вызвал Спирю, приказал сниматься с якоря и держать курс на Лугамбию.
Высадку на сомалийский берег спецназовцы провели идеально. Ночью в полукабельтове от берега – ближе тральщик подойти не смог – они перебрались в шлюпку и в полной тишине, на веслах преодолели остаток пути. Потом двое матросов, отправившихся с ними, погнали шлюпку обратно на «Алатырь», а спецназовцы направились искать подходящий транспорт.
Наступивший рассвет застал их трясущимися в кузове пикапа. По сторонам от дороги простиралась пустыня. Настоящая, африканская. То есть песок – он и в Африке песок, но кроме него имелись редкие деревья, кусты, трава. И по траве, хотя и не густо, бродили разные звери и птицы.
Больше всего дивился мичман Малыш. Будучи младшим, как по возрасту, так и по званию, он не стеснялся громко высказывать свое изумление.
– Это же страусы, мать их!.. Ох, ешкин
Так он доставал всех довольно долго. Наконец, Марконя не выдержал и урезонил боевого пловца.
– Малой, ты как колхозник в Эрмитаже. Пока все на картины пялятся, он уставился через окно на Неву и кричит на весь зал: «Тату, глянь, корабь!»
Дед посмотрел на Марконю с непониманием:
– Ты это к чему?
Тот пожал плечами:
– Да так. К тому, чтобы по сторонам глядел не на скотину, а черных пацанов с автоматами высматривал. Так ведь и в засаду залететь можно. А то – страусы!
Страусов и в самом деле было много. Намного больше, чем людей или еще кого-то.
Интересно, почему?
– Негритосы страусов не едят, брезгуют, – ответил на общий незаданный вопрос командир. – Поэтому их тут и развелось, как мух на навозе.
– А чем же местные тогда харчатся? Тут ведь и жрать-то особо нечего! – удивился Малыш.
– Коз едят, баранов. И не все подряд, а с выбором. Некоторые части, – сообщил Марконя. – Ты гляди внимательнее, пока нас самих на части не порубили.
По сторонам дороги иногда и в самом деле попадались мрачные мужики с автоматами.
– Щуплые они какие-то и маленькие, – заметил Дед. – А дерутся как черти.
Кэп покачал головой и напомнил:
– Вьетнамцы тоже щуплые и маленькие, а американцам задницу надрали. И эти тоже. В Могадишо, в девяносто третьем. Кстати, мы сейчас именно туда и направляемся.
Издалека Могадишо показался прекрасным белокаменным городом, но когда спецназовцы подъехали ближе, выяснилось, что значительная часть белокаменных построек находится в состоянии руин. От построенного итальянцами города осталось немного. Особенно дико и уныло выглядели развалины величественной арки Муссолини. Более поздняя советская застройка тоже пришла в запустение. Традиционные местные дома сохранились лучше.
Дом Абдуллы Находа – это прозвище досталось ему вместе с наследством погибшего дяди Али – стоял на краю города. Спецназовцам почудилось, что в доме и вокруг него что-то празднуют. Глаз разведчика не подвел; оказалось, что хозяин дома празднует день рождения.
– С корабля на бал, – отметил Марконя.
Больше того, это был не просто день рождения. Двадцать два года в жизни сомалийца – это переход из категории «щитоносцев» в возраст «чернобородых». До сих пор некоторые соратники нет-нет да и упрекали Абдуллу в молодости. Отныне авторитет Абдуллы становился непререкаемым.
Хотя спецназовцы не рассчитывали попасть на праздник, но за подарком дело не стало. Новенький китайский «калаш» и фирменный американский нож «ка-бар» – лучший подарок умному африканскому мужчине. Глупые европейцы и американцы предпочитают по такому случаю получить «Мерседес» или золотой «Ролекс». Они не понимают, что с «калашом» человек может получить и «Мерседес», и золотой «Ролекс», и вообще все золото мира.
Абдулла обрадовался новым гостям и принял их как самых дорогих гостей. Но надо понимать, что афромусульманское застолье – это вам не крестный ход в Курской губернии. Ни тебе баб, ни водки. И музыка несколько своеобразная, на любителя.