Акулья хватка
Шрифт:
Худ заколебался. Как секретному агенту, ему не хотелось рисковать, ввязываясь не в свое дело. Он уже задавал себе вопрос, не был ли этот испуганный человечек элементарной наживкой. Вроде бы такое лицо не фигурировало среди предъявленных ему картотекой спецслужб фотоснимков, хотя на все сто процентов ручаться не мог. Но даже самый искусный актер вряд ли смог бы сыграть это отчаяние, сумел бы так натурально покрыться холодным потом и леденящей душу мертвенной бледностью.
– Хорошо, - спокойно кивнул он.
Они зашагали по улице. Новый знакомый
– Подойдем к нему?
– осведомился Худ.
Коротышка отрицательно покачал головой. Потом спросил:
– Вы англичанин?
– Да. Меня зовут Чарльз Худ. А вас?
Однако тот внезапно сжал его руку и вынудил остановиться. В свете уличного фонаря его лицо производило впечатление перекошенной маски, тронутой печатью мертвенной белизны. Щеки дрожали. Сзади послышались быстро приближавшиеся шаги. Они стояли на освещенном островке в центре темной улицы. Человечек сморщился и, словно осев, стал ещё ниже ростом. У него начали подгибаться коленки. Худ оглянулся назад. Полицейский из будки на противоположной стороне улицы смотрел в другую сторону. Вокруг было пустынно и, казалось, даже в уличном движении наступила пауза. Шаги сзади стремительно приближались. Мысль о том, какую превосходную мишень они оба представляют, заставила Худа вытолкнуть своего попутчика за пределы светлого пятна, отбрасываемого фонарем, а самому предусмотрительно спрятаться за его спиной. В следующее мгновение из темноты вынырнул капрал в военной форме и стремительно пронесся мимо них. Худ с облегчением вздохнул и улыбнулся.
Однако его попутчика это не ободрило. Он не сводил глаз с капрала до тех пор, пока тот не скрылся за завесой тьмы. Затем трясущимися руками закурил.
– Извините.
В самом начале рю Миромени находилось кафе, за стеклянным фасадом которого виднелись несколько столиков, занимавших половину зала. Внутри ярко горели люстры, освещая нескольких посетителей за столами. Не самое удобное место для приватных разговоров. Однако Худ не видел поблизости чего-нибудь поуютнее и, кроме того, кафе выглядело вполне нейтральным. На возвышении, покрытом красным линолеумом, в углу против стойки, находился удобный столик, за который они и присели.
– Два скотча, одинарный и двойной, - сделал заказ Худ подошедшему официанту. Затем обратился к незнакомцу.
– Так как вас зовут?
– Артур Тейт. Сокращенно Туки. Туки Тейт.
Худу имя ни о чем не говорило.
Сняв шляпу, Тейт принялся машинально приглаживать ладонью жидкие волосы на одну сторону. Он сидел на самом краешке стула, как подранок. Нервно хрустя суставами сплетенных пальцев, он периодически посматривал на стеклянную дверь. Когда принесли выпивку,
– Почему вы не обратитесь в полицию?
– спросил Худ.
Тейт тревожно качнул головой.
– Нам не стоит здесь оставаться. Вы мне не закажете ещё стаканчик?
Он сделал знак официанту. Худ выполнил его просьбу. Молодая парочка переместилась к дверям, чтобы поиграть в кегли, и Тейт вынужден был склоняться вбок, пытаясь не выпускать вход из поля зрения. Дважды он порывался что-то сказать и прерывал себя на полуслове, как будто ему хотелось поведать что-то важное, но никак не мог собраться с силами и выдавить из себя хотя бы слово. Принесли новую выпивку.
В это время по радио прозвучали сигналы точного времени и Худ вспомнил об информации, которую следовало передать.
– Мне очень жаль, мистер Тейт, но я вынужден вас покинуть. Весьма сожалею, что нам не довелось познакомиться в более приятной обстановке.
Тейт перевел взгляд с двери на Худа и в его глазах застыл ужас, а лицо начало подергиваться. Невероятным усилием воли он заставил себя прошептать:
– Сделайте одолжение, мистер Худ, не уходите. Побудьте со мной, прошу вас.
Худ задумался над его словами. Сообщение Вальдоку следовало оставить в посольстве до восьми тридцати. А передать по телефону такую информацию невозможно. Осторожно, как больному, объяснил он Тейту ситуацию.
– У меня есть неотложные дела, и время не терпит. Они займут не больше пятнадцати минут. Если хотите, потом я вернусь сюда.
Тейт не проронил ни слова, будто потерял дар речи. Он нащупал и с трудом прикурил новую сигарету. Потом кивнул.
– Ждите меня здесь, - Худ поднялся из-за стола.
– Я вернусь через четверть часа.
На улице было довольно свежо. Худ прошелся по Фобур Сент-Оноре, заглянул в британское посольство и направился в западное крыло здания, где ему никто не смог бы помешать. Там он написал записку для Вальдока и оставил её у доверенного лица.
Пробираясь назад через толпы праздных зевак, гуляющих в районе фешенебельных магазинов, он глянул на часы. Пятнадцать минут истекли; он запаздывал.
В кафе все та же парочка продолжала игру в кегли перед самым входом. Худ с ободряющей улыбкой повернулся к Тейту, но вместо того за столиком сидел совсем другой человек - работяга-француз, читавший вечернюю газету и попыхивавший трубкой. Остальные столики на возвышении пустовали.
Худ посмотрел по сторонам. Тейта нигде не было. Он ощутил внезапный холодок в спине. В туалете Тейта тоже не оказалось.
Официант пожал плечами.
– Не знаю. Он ушел? Я его не видел.
Тут Худ обратил внимание, что это совсем не тот официант, что обслуживал их с Тейтом. Он подошел к кассирше. В ответ на её вопрос официант из зала крикнул:
– Жюль только что сменился.
Женщина покачала головой.
– Официант, обслуживавший вас, только что ушел. А на вашего друга я не обратила внимания.