Акушерка Его Величества
Шрифт:
– Кто там? – крикнула из кухни Ольга.
Негромкий ломающийся голосок, извиняясь, пропищал:
– Госпожа Хельга дома? Я объявление читал. И нам повитуха нужна. Очень нужна.
Дверь распахнулась, явив худенького парнишку в потрепанной, но чистой одежде.
– Что случилось? – Ольга уже стояла у дверей, внимательно разглядывая позднего визитера.
Парнишка рвано выдохнул:
– Сестренка рожает. И что-то мучается слишком сильно. Кричит, будто режут ее. Мечется… Муж ее меня к вам послал.
Ольга
– Мне надо идти.
Мужчина перехватил ее руку.
– Я с тобой. Нечего поздно одной ходить.
Ольга подхватила специально подготовленный чемоданчик, мимолетно с грустью вспомнив свой саквояж, который пришлось оставить в домике на берегу моря, оделась и выскочила за дверь, где уже, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, приплясывал парнишка под тяжелым взглядом Яна. Широко улыбающийся Ник слишком радостно махал пухлой ладошкой уходящим, пряча за спиной очередную бутылку.
Ольга спешила к роженице, еле поспевая за бегущим мальчишкой, спотыкаясь на глянцевой от гололеда булыжной мостовой, поблескивающей под мутными лучами Ночного светила, хватаясь за Яна и ругая герцога и его управление.
– Ян, объясни мне, почему нельзя сделать освещение на всех улицах, а не только в центре у дворца?
Мужчина усмехнулся и в очередной раз напрягся, придерживая хаотично взмахивающую руками девушку.
– Не знаю, Оль. Может потому, что это достаточно затратно.
Девушка какое-то время шла, молча, и только громкое пыхтение выдавало ее несогласие со сложившейся ситуацией.
– Слушай, ведь есть дешевые способы освещать улицы. К примеру, можно же сделать артефакты, за день накапливающие солнечный свет, а ночью отдающие его. Это же возможно? В моём мире есть такие светильники.
Теперь настало время Яна молча переваривать полученную информацию, а затем озвучить:
– Теоретически такое возможно. Ну, я так думаю. Надо бы у наших магов спросить… Если у нас получится вернуться в столицу, постараюсь выяснить.
Перед крепким домиком на окраине города, рядом с лавкой колбасника, парнишка-проводник остановился:
– Быстрее! Пришли уже, заходите! – и он толкнул дверь, из которой вырвались на морозец клубы пара.
В доме стоял тяжелый запах беды. Все жилье было одной большой комнатой без перегородок с беленой печью посередине, деревянным столом, около которого стояла измученная болями и схватками женщина в простой рубашке, с растрепавшейся косой. Она опиралась руками на стол, стонала и роняла голову на грудь в мучительном бессилии. Навстречу вошедшим бросился взъерошенный здоровый мужик. Хватая за руки то Ольгу, то Яна, он просил, умолял помочь, растерянно разводя в стороны крупные, как две лопаты, руки.
Вскинув вверх глаза, Ян заметил на приколоченных под потолком полатях две пары любопытных настороженных глаз, которые тут же спрятались
Девушка быстро скинула на лавку верхнюю одежду, потребовала у мужика горячей воды и кинула чистую простыню на стол.
– Ложитесь, - похлопала по столешнице она, приглашая рожающую женщину.
Вымыв руки и обработав их вонючим спиртом, Ольга надела фартук, принялась осматривать и ощупывать огромный живот. Ян и хозяин дома стояли в сторонке, напряженно ожидая вердикта акушерки. Мужик смотрел на хрупкую девушку, словно на Богиню, снизошедшую к простым смертным спасти их от бед.
Девушка долго возилась, что-то шептала себе под нос, измеряла лентой живот, ругалась, затем под очередной протяжный измученный стон женщины повернулась к мужчинам и выдала:
– Сама не родит. Слишком крупный ребенок.
Мужик бессильно опустился на пол около стола, на котором лежала ослабевшая измученная женщина. Ребятишки на полатях начали поскуливать. Парнишка, который привел Ольгу и Яна в этот дом, метнулся наверх и начал успокаивать малышей, закрывая своим телом обзор.
Принц встревоженно ловил взгляд девушки, физически ощущая ее душевную боль.
– Что-то можно сделать? – тихо спросил он.
– Можно. Операцию. Но тебе придется мне помогать.
Молодой мужчина вздрогнул, во взгляде мелькнула неуверенность, однако он тут же взял себя в руки, подавив страх и ужас.
– Что мне делать? – закатывая рукава рубашки, направился он к ведру с горячей водой.
– Поставь вокруг стола купол и, если можешь, сделай так, чтобы воздух в нем был абсолютно чистым.
Несколько пассов и вокруг стола воздух мягко замерцал. Яркий шар, подвешенный Яном над лежащей женщиной, давал достаточно света.
На глазах Яна Ольга, обработав повторно руки, методично доставала из чемоданчика стерильные инструменты и раскладывала их на салфетке сбоку на столе. Роженица уже не стонала, выпив сложное зелье, изготовленное акушеркой. Она тихо спала, не чувствуя ни страха, ни боли. Ян подошел ближе, встав рядом с девушкой.
– Я готов, - внешне спокойный он чуть только не стучал зубами от внутреннего напряжения. Как бы ни было стыдно признаваться, но Ян боялся.
– В чемодане зеленый фартук как у меня. Надевай, - она улыбнулась одними кончиками губ.
Пока Ольга обрабатывала живот роженицы спиртом, Ян успел облачиться в фартук, закрывающий кроме живота грудь и плечи. Увидев напарника в таком виде, девушка ободряюще кивнула и помогла натянуть на руки перчатки, сшитые из особой маготкани. Рукой в такой же перчатке она поправила пеленки, закрывающие блестящий от специального обеззараживающего раствора живот.
Блеснул острый скальпель в ее руке, и она рассекла кожу, мелкими капельками выступила кровь.
– Ян, не спи. Промакивай!