Аквамарин
Шрифт:
В его руке блеснул нож, но Лив даже с места не сдвинулась, издевательски хмыкнув.
— Да-да, я поняла, мистер «белоснежная улыбка». Так где я могу найти «острых ножей»?? Ты по-английски понимаешь, или в школе совсем не учился?
— Во дает, маленькая белая девка! Совсем страх потеряла! — сказал другой негр, стоящий неподалеку. — Мы и есть «острые ножи», так что зря ты нас искала. Крис, кончай ее.
Негр с золотыми зубами и кровожадной ухмылкой двинулся на Лив, и та угрюмо вздохнула:
— Так и знала, что конструктивного диалога не получится… — и она спокойно
— Классная штучка, правда? А я из него даже стрелять могу, представляете? — она холодно ухмыльнулась, глядя в вытаращенные на нее глаза и слыша испуганное шушуканье. — Ну вот теперь мы в равных условиях, шпана. А то семеро громил на одну маленькую девушку… как-то слишком просто и неинтересно, правда???
— Черт, да кто ты такая, подстилка гребанная? — злобно бросил один из негров.
— На крутой тачке приехала с гранатометом в наш район и думаешь, что сможешь живой отсюда выбраться? — хмыкнул другой. — Ты не знаешь, что мы можем с тобой сделать за это…
— Чего тебе от нас надо, девка? — спросил третий. — Отвечай, пока мы тебя в узелок не связали и не использовали по назначению…
Лив прищурилась, увидев, что парни немного отошли и уже достали пушки, направив их на нее все разом. В их глазах снова всплыла решимость и жажда расправы, и она поспешила снова продолжить общение.
— Ну вот, слышу разговор по делу, а не тупое щебетание. — злобно проговорила она. — А теперь скажите мне, малышня, кто в вашей песочнице самый главный задира?
Негры тупо переглянулись, и один, агрессивно ткнув в Лив пистолетом, крикнул:
— Что еще за на хрен?!? Говори нормально, или я из тебя прямо сейчас дерьмо вышибу, стерва!
Лив закатила глаза.
— Я спрашиваю, кто у вас самый главный??? Мне надо с ним поговорить, идиоты!! — гневно прошипела Лив.
— Так тебе Трейшоун Джонс нужен? — проговорил негр с золотыми зубами. — Он с кем попало не разговаривает, так что…
— Так что я сейчас выстрелю по вам из своей милой пушечки, а потом поеду по району и буду стрелять до тех пор, пока во всем Гарлеме не останется ни одного заведения, которое бы не было охвачено огнем! — гневно воскликнула Лив, теряя терпение. — Поэтому давайте мне сюда вашего Трейшоуна, да поживее, а то я могу быстро заскучать, и можете передать ему, что «кто попало» ждет его здесь, у «Кадиллака Эскалэйд» с гранатометом на плече. Ну же!
Негры переглянулись, и тот, что с золотыми зубами, видимо, их негласный лидер группы, сплюнул на асфальт и глухо проговорил кому-то сзади:
— Майк. Сбегай.
— Черт, Трэвис! Ты что, будешь слушать эту девку? Да ей мозги надо, на хрен, вышибить…
— Майк! — более грозно проговорил «белоснежная улыбка» Трэвис, и негр в синей бейсболке, которого Лив не могла разглядеть, что-то выругался и ушел в клуб «Кинг», возле которого они стояли.
Лив и остальные шестеро остались
— Эй, Трэвис! Глянь-ка! Да тут шикарная стереосистема!
Лив удивленно обернулась и увидела в своей машине негра с дредами, весело тыкающего пальцами в кнопки на приборной панели, непонятно когда и каким непостижимым образом просочившегося мимо ее внимания в «Кадиллак».
Лив навела на него гранатомет и прошипела:
— А ну пошел вон из моей машины!
Негр пожал плечами и, как ни в чем не бывало, вырвал магнитолу с сенсорным экраном и DVD и спокойно вышел из машины, обычным взглядом, как будто это его вещь, посмотрев на Лив.
— А если я тебе за это руки оторву? — прошипела, еле сдерживая ярость, Лив, но в этот момент послышался повелительный голос:
— Если ты это сделаешь, мои люди прострелят каждый орган твоего тела, затем отпилят тебе голову бензопилой и отправят посылкой твоим родителям.
Лив сразу догадалась, что это и есть тот самый главарь банды Трейшоун Джонс по кличке «Зверь». Лив много слышала о нем и его преступной группировке и знала, что он безжалостен и беспощаден, и… ненавидит белых лютой ненавистью.
Трейшоун важно вышел из-за спин своих людей и возвысился над Лив на добрых три головы. У него была стрижка «Томагавк», это что-то вроде широкого, квадратного ирокеза посередине головы и выбритые виски, большое, жесткое, но правильное лицо, холодные, надменные, черные, как угольки, глаза и необычайно широкие плечи, не говоря уже о развитой мускулатуре. Трейшоун был в черной, обтягивающей майке, демонстрировавшей его татуировки почти по всему телу, черных джинсах и ботинках, а его кулаки, как показалось Лив, были размером с ее лицо.
С раздражением и злобой в глазах он прошипел, глядя на Лив:
— И как смеешь ты, метелка гребаная, врываться в МОЙ район и угрожать МОИМ людям, да еще и дерьмово высказываться на их счет??? И после этого ты требуешь встречи со мной? — Трейшоун холодно ухмыльнулся и сложил руки на груди. — Давай так, шалава беложопая, даю тебе две минуты. После этого мои люди сыграют с тобой в «русалочку». Две минуты, чтобы объяснить, какого черта тебе от меня надо, и помолиться, потому что живой ты отсюда не уйдешь… — и он расхохотался, а вслед за ним и его приспешники.
Лив поморщилась и с издевкой проговорила:
— Да ты — расист, друг мой! Ладно. Это к делу не относится. — Лив посерьезнела и ледяным тоном продолжила:
— Меня зовут Оливия Мартинес. Я — дочь Эйдена Мартинеса.
Эти слова произвели невероятный фурор. Негры за спиной Трейшоуна стали глухо ругаться разными словами, которые девушка впервые в жизни слышала, защелкали предохранители пистолетов, а Трейшоун гневно оскалился, пылая от ярости:
— Так ты — гонец от этого вонючего червя, от этого куска дерьма Мартинеса! Он давит нас, как тараканов, больше ста моих людей полегло от его рук!.. Я не веду переговоров с этой мразью, и твой разрезанный труп будет тому живым доказательством… Ребята! Убить ее.