Аквамариновая звезда

Леванова Татьяна Сергеевна

— Ты никогда не заработаешь на Зеленку, — вздохнула Морена. — Слышали — планета Лакуна разорена и была выставлена на продажу с аукциона? Там будет радиоактивная свалка, жители пытаются эмигрировать. И все из-за того, что графиня Лакунаатавани превысила бюджет и влила себе столько чужой Зеленки, что помолодела лет на сто и продолжает молодеть, что, впрочем, спасает ее от народного гнева, так как делает совершенно неузнаваемой. По слухам, сейчас она выглядит как школьница.

«Какое знакомое имя — Лакунатавани, где я его слышала? Кажется, в космопорте?» — подумала Маша. А вслух сказала:

— Все равно это плохо.

Крем, нож, Зеленка. Лучше бы, конечно, люди не старились, оставались бы до самой смерти молодыми и красивыми. 

— Тогда бы и не умирали, — улыбнулся Урий Алей.

— Ну что сделаешь, если такова природа. Мне вот в пять лет казалось, что десятилетки уже такие взрослые, а двадцатилетние так и вовсе старые. Наверное, когда мне исполнится семьдесят, мне и пятидесятилетние будут детьми казаться, так было бы из- за чего расстраиваться. Я же не реву, что не выгляжу, как десять лет назад, и не хожу в ползунках и с соской.

— В случае с советницей — она всегда будет ходить в ползунках. Вернее, в красивых платьях и с косметикой на лице, — возразила Лилия. — Я тоже никогда не надену старушечье платье и платочек, а ты?

— Ладно, девочки, мы не будем расстраиваться. Учтем замечания советницы, понадеемся, что Дельфа развлекается где-то на атоллах с друзьями и что Мя придут в себя и перестанут вербовать нашу Машу. Или Маше больше понравится быть стилистом, чем моделью. Будем надеяться на лучшее, — оптимистично заявил Урий Алей.

— А мне на что надеяться? — невесело улыбнулась Морена.

— Ас тобой все прекрасно, — Урий Алей смущенно кашлянул. — И если все же вдруг твоя карьера воспитательницы не сложится, ты выйдешь за меня замуж и родишь десять детей, вот и станешь воспитателем.

— Десять? Ужас какой! — возмутилась Морена. — Нет, я так просто не откажусь от своей мечты. Это же мамина работа, пони-маешь? Ладно, девочки, завтра у всех много дел, пойдемте отдыхать.

Маша покидала кафе последняя — ей не хотелось стелить постель Морене, та была не больна и не беспомощна, зачем превращать себя в служанку. А еще ей вспомнилось, как здорово было сидеть в темном кафе одной, в тот вечер, когда пропала Дельфа. Однако при мысли о Дельфе ей стало немного жутко, невидимый во мраке океан гудел враждебно, казался опасным. Она ловила каждый звук, каждый плеск, и отчего- то ей становилось все страшнее. Потом она вспомнила, как бродила по коридорам «Маскор», и перед ее мысленным взором предстал силуэт в затопленном ангаре. Ей стало невыносимо жутко, она бросилась из кафе в коридор, и, когда уже почти добежала до ле-стницы, услышала всплеск и мягкое влажное шлепанье, которое уже никак не могло быть плодом ее воображения. Маша заставила себя вернуться на балкон. У самой решетки на полу билась рыба. Однако океан был слишком далеко, чтобы она попала сюда самостоятельно, даже если бы была из породы летающих.

— Меня нарочно пугают, — вслух сказала девочка. В этот момент далеко внизу плеснула вода. Так громко, будто в нее упало что- то или кто-то. Но в темноте Маша не могла ничего разглядеть. Девочка побежала в апартаменты Морены, сердце ее колотилось, как сумасшедшее.

Глава 15

ДИЛЕММА МОРЕНЫ

Маше повезло — Морена успела сама расстелить постель до ее прихода. В коридоре на кушетке перед дверью

уже дремал Урий Алей в образе Реала. И ежевечернюю ванну Морена также успела принять. Однако, когда девочка пришла в ее апартаменты, звезда сидела перед зеркалом, разложив на столике принадлежности для маникюра — инструменты, воск, крема, мази, лаки, ванночки для рук, полотенца, салфетки.

— Ну, давай, хоть ты меня обрадуй, — улыбнулась девушка, и ее глаза засияли, как два светлячка. —Ты давно обещала мне сделать маникюр, говорила — хоть каждый день, помнишь?

— Конечно, — Маша улыбнулась, несмотря на усталость и печальные думы. Она с благодарностью вспомнила, как выручила ее Морена. — Только боюсь, за один день я не многому научилась. А вдруг испорчу твои ногти?

— Не испортишь. Честно говоря, я два дня назад делала маникюр у профессионала, так что все, что тебе надо — нарисовать на них что-нибудь красивое. А пока будешь рисовать, расскажешь мне еще про сквозняков, теперь я в них верю намного больше — Агри Рина на пустом месте не станет рисковать своим именем.

Маша выводила на бледно-золотом фоне фиолетово-розовые фиалки и рассказывала о своей первой миссии в Как-о-Думе, все больше увлекаясь.

— Не может быть! — восклицала Морена. —Ах, как бы я хотела побывать там! А ты не думала написать об этом книгу?

— Слишком много писать, — смеялась девочка. — Меня бы хватило на рассказ, не более. Я же еще учусь в школе, ты не представляешь, сколько задают.

Рассказ занял намного больше времени, чем маникюр, девушки опомнились только в два часа ночи.

— Кошмар, как мы завтра встанем! — испугалась Маша.

— Все кораллово, тебе же не работать, маникюрша с утра занята, так что пойдешь брать у нее уроки вечером, — улыбнулась Морена.

— А ты? Ты будешь плохо выглядеть.

— Это еще почему?

— Ну... Темные круги под глазами...

— Ерунда, стилист замажет.

— А если глаза покраснеют? Их-то никак не замазать.

— Мои глаза? — Морена странно улыбнулась и посмотрела на себя в зеркало. — Мои глаза всегда будут прекрасны, даже если я не буду спать неделями, даже когда я состарюсь, они будут сиять, как два аквамарина, ни у кого больше таких нет.

Маша про себя подумала, что Морена опять «звездит», но промолчала. 

— Все-таки поспать бы надо, завтра дорасскажешь, — красавица отправилась в спальню, оставив Машу у неразобранного диванчика.

Маше показалось неприятным спать в комнате, в которой пахнет лаком для ногтей, она подошла к окну и распахнула его. Было тепло, поэтому девочка не стала его закрывать и улеглась в постель. Утром ее разбудил вопль ужаса.

— Небеса, окно было открыто всю ночь?! — Круглые от злости глаза Морены вовсе не казались красивыми в этот момент.

— А что такого? — удивилась Маша.

На вопли Морены в апартаменты ворвался Урий Алей в образе Реала.

— Весь сыр-бор из-за того, что я не закрыла на ночь окно, — поспешила объяснить ему Маша.

Услышав это, Морена заломила руки — Маша опять дернулась, чтобы повторить жест, уж очень он был красив — и зарыдала. Не помня себя, Урий Алей обнял невесту и нежно поцеловал в висок.

— Все хорошо, рыбонька, здесь никого нет, ничего не случилось, ну что ты...

Морена моментально замолчала. Потом оттолкнула от себя охранника и заявила: