Аквариум
Шрифт:
— Не стрелять! — заорал, поднимаясь, Борода, — Совсем сдурели?
«Вот это реакция! — подумал я, глядя на него. — Я бы так не успел, бегал бы тут сейчас без лица…»
— Стреляют только я, Леший и Чапай! — командовал Борода. — Остальные стоят за нами и просто целятся в дыру. Стрелять можно только по моей команде и только в дыру! Не в стену. Все! Ждем…
— А кто это был? — дрожащим шепотом спросила Света.
— Это, Светик, был, так называемый, Урод обыкновенный, — тоже шепотом ответил ей я. — Зверек, очень часто встречающийся по всей территории нашей средней полосы…
— Завалите там! — прошипел Борода, грозно зыркнув на меня.
Наступила тишина. Мы молчали и не двигались. Урод за стеной, видимо,
Так прошло минут пять. Потом стена перед нами содрогнулась от мощного удара изнутри, и еще один кусок кладки, второе больше первого, с треском вывалился, теперь уже на нашу территорию. Пауза, секунды четыре, и из расширившегося проема выпрыгнул во всей своей отвратительной красе наш зубастый сосед. Точнее, пытался выпрыгнуть. Две короткие очереди в грудь из калашей Лешего и Чапая остановили Урода на полпути к нам, а три дозвуковые бронебойные пули, выпущенные Бородой из Вала, пробили насквозь облезлый череп чудовища и отбросили его назад в темноту. Готов! Хорошо стреляют мужики! Метко, хладнокровно…Только в ушах звон, больно громко работает автомат Калашникова в тесном помещении…
— Всем стоять, — скомандовал Борода. — Ждем еще. Хрен знает, сколько их там…
Постояли еще. Из-за разломанной стены не доносилось ни звука. Только вонь. Как раньше то не чуяли?
— Ладно, сказал наконец Борода. — Егор лезет, смотрит, Вова с Валуевым с двух сторон подсвечивают, мы втроем страхуем.
— А я? — вскинулся Бабушка.
— Ты носки штопаешь, — последовал ответ.
Шутка была дежурной, никто даже не улыбнулся. Вот, Борода, мелочный, гад! Да и хрен с тобой! Полезу, мне по барабану.
Я прицепил к своему калашу фонарь и медленно подошел вплотную к дыре, выставив ствол вперед. Лучше лишиться оружия, чем половины морды… Слева и справа от меня светили фонарями Вова и Валуев. Три конуса света пробежались по бетонным стенам, потолку, полу. Я зашел в проем, быстро развернулся и провел лучом над стеной. Никого. Длинное пустое помещение шириной с нашу кухню, длиной метров двадцать. В дальнем торце — распахнутая настежь металлическая дверь. За ней темно. Фонарь не дотягивается. Прямо передо мной лежал в позе звезды мертвый Урод. Под ним успела натечь неслабая лужа черной маслянистой жидкости. А еще, весь пол помещения был усеян костями, грудными клетками и черепами.
— Пусто, — сказал я за спину, медленно шагая в сторону дальней двери. Сзади раздался шорох, хруст костей под подошвами берцев, тихий мат. Товарищи по одному проникали в неизведанные подземелья.
— Кости-то человеческие, — раздался голос Чапая. — Ты смотри, все обсосанные до блеска…
— Да у него тут по ходу гнездо было, — это уже Леший, — А мы раньше думали, они на улице живут. Там же и жрут. А он их всех, оказывается, сюда волок и доедал. Вон, гляньте — шлем наш бывший мчсовский… Это кто ж такой?
Долгая пауза…
— Помнишь Армена? Года два назад пропал? Его каска, наверное… Кто еще у нас без вести числится? — сказал Борода.
Тут раздался характерный звук, как будто кого-то вырвало. Е-мае, Светку-то они зачем сюда пустили?
— Я что, блин, все это время на кухне вам супы варила, а тут в метре от меня за стеной вот Это жило? — раздался ее испуганный голос. — Ой, Господи, да что же это такое? Что ж за жизнь-то, а? Откуда это все повылезало, зачем?.. — Речь стала совсем бессвязной, ее сменили рыдания. Вот так. Держалась-держалась девчонка, а тут прорвало… Ну еще бы, такую красоту увидеть… Интересно, а Урод нас чуял, или они через стену не могут? Да не, по-любому он про нас знал, только шухерился, ждал, они же все умные теперь. Ну вот, собственно, дождался…
Я резко шагнул к открытой двери, посветил за нее. Длинный, узкий коридор уходит в темноту, с обеих сторон чернеют проемы. Тишина. Только где-то капает вода.
— Лампочки висят, — послышался сиплый голос Бабушки. — Значит свет где-то включается.
Ко мне подошел Борода. Посветил вглубь коридора. Поцокал языком, повернулся к народу, все, сейчас будет речь толкать. Жалко броневика нет, на него бы залез. Вождь…Лучше бы Светку сначала успокоил…
— Вобщем так, молодежь! — начал он. — Наш родной Сарай больше не является закрытым безопасным убежищем. Оттуда, он указал фонарем на коридор, — В любой момент может припрыгать кто угодно. Может вон хоть жена того парня, которого мы сейчас вальнули. Или муж. Или еще какой родственник. Там, — указующий перст в другую сторону, — Ждет Дятел. Так что сейчас я, Леший, Егор и Вова идем искать выход на поверхность, а все остальные возвращаются на кухню и баррикадируют дыру мебелью. Я не знаю, этажерки из подсобок чтоли притащите, кровати наши, трубы там валялись где-то, кирпичи эти на место вставьте как-нибудь… Короче, чтобы хоть как-то прикрыть, чтоб не с одного удара все развалилось. Главным временно назначается Василий Иваныч. Снарягу не снимать, сидеть у баррикады и внимательно слушать. Если кто чужой будет ломиться, отбиваться всеми силами. Патронов много. Только друг друга не перестреляйте и нас с чужими не перепутайте… А мы скоро вернемся с информацией и, может быть, даже со жратвой и водой. Время 14:27. Блин, поздновато… Ну что, задача ясна?
— А почему вы вчетвером? — спросил Валуев. — Обычно же тройками ходим?
— Потому что, я так сказал! — отрезал командир. — Все, ни пуха!
— К черту, — нестройно раздалось в ответ. Оставленные как-то заметно приуныли. Света все еще плакала, остальные подавлено молчали. Их явно не радовала перспектива сидеть у практически открытой двери, тем более — ночью, если мы задержимся.
— Может я хоть растяжку поставлю у дальней двери, — спросил Чапай.
— Нет. Может завалить, тогда точно навсегда здесь останетесь, — ответил Борода.
Снарядились мы по полной. Поход был — серьезней некуда. Полная экипировка: шлемы, бронежилеты, щитки на коленях и локтях, подсумки оттягивали запасные магазины, в специальных петлях висели гранаты. Леший лично помогал каждому одеваться, подтягивал ремни, закреплял липучки, заставлял двигать руками и ногами, подпрыгивать…
Он, конечно, был профессионалом. Когда мы наконец нашли настоящее оружие, он тут же начал обучать всю команду, кроме Бороды, который тоже явно где-то воевал, навыкам обращения с оружием, правилам ведения огневого боя и так далее. Наши самопальные ружья были слишком простыми и недальнобойными. Целиться особо не надо, поднял — выстрелил. Если противник дальше тридцати метров толку вообще не будет. А тут имело значение все. Поза, хват, шаг, дыхание. Больше всего времени уделял мне. По утрам мы с ним специально вылезали на поверхность тренироваться. Поначалу самым сложным было контролировать указательный палец правой руки. Теперь, говорил Леший, он должен жить и думать отдельно от остальных, а прикасаться к курку только тогда, когда ствол уже наведен на цель. Иначе можно в любой момент отстрелить какую-нибудь часть своего тела или тела товарища. Также сложно было перейти от стереотипной позы охотника, выцеливающего дичь, к нормальной, «фронтальной», как он выразился, позе стреляющего бойца. Спина чуть согнута, голова наклонена, приклад упирается скорее в грудь, чем в плечо, а корпус максимально повернут в сторону цели, чтобы контролировать ситуацию не только справа, как тот охотник, а с обеих сторон. И стрелять с одной руки можно. Еще важным элементом было сохранить кучность попадания при автоматической стрельбе, контролируя вздергивание ствола.