Аль-Каида
Шрифт:
Когда в работу группы включился О’Нейл, большинство ее членов занимались расследованием авиакатастрофы рейса № 800 компании TWA, которая произошла возле берега Лонг-Айленда в июле 1996 года. Десять свидетелей утверждали, что на борту самолета произошел взрыв, после чего он упал. Это стало одним из наиболее трагических происшествий в американской истории, и ФБР мобилизовало все свои силы на раскрытие преступления, насколько это было возможно. Взрыв высотных зданий в Хобаре и крушение TWA-800 озадачили весь личный состав ФБР.
В первую очередь следователи предположили, что самолет взорвали или сбили в знак возмездия последователи шейха Омара Абдул-Рахмана, над которым начался
О’Нейл решил отозвать свою команду. Но перед этим вместе с экспертами Министерства обороны он определил высоту полета TWA-800, расстояние от берега и сопоставил их со временем предполагаемого взрыва. Он доказал, что самолет находился вне досягаемости ракеты «Стингер» — эта версия считалась наиболее вероятной. О’Нейл предположил, что вспышка, которую видели свидетели, могла произойти из-за утечки топлива. Это подтвердили эксперты ЦРУ, создавшие компьютерную модель по данному сценарию. Выводы совпали с показаниями очевидцев. Теперь спец-группа снова могла заняться бен Ладеном.
Резидентура «Алек» получила название от имени мальчика, которого усыновил в Корее Майкл Шойер, темпераментный коллега О’Нейла из ЦРУ. Первое время ФБР и управление работали над одним и тем же, что было крайне неудобно. После того как делом занялся Шойер, ФБР пришлось искать источник внутри резидентуры «Алек», чтобы получить как можно больше нужной информации. Шойер проявил уважение к Дэну Коулмену, первому человеку из ФБР, которого он пустил в свою вотчину. Коулмен был грузный, растрепанный человек с роскошными усами и непослушными волосами. Он был чрезвычайно придирчив (коллеги по ФБР называли его за глаза «угрюмый Санта-Клаус»), но не принадлежал к числу заносчивых парней из ФБР, которых так не любил Шойер. Вероятно, Коулмена давно бы уволили, если бы не его острый ум и вежливость, качества, которые особо ценил Шойер. Фундаментальный межведомственный конфликт не могла разрешить даже простая человеческая дружба. С точки зрения Коулмена как агента ФБР, необходимо было наказать бен Ладена за совершенные преступления и добиться справедливости, а с точки зрения Шойера проблема бен Ладена могла быть решена просто физическим устранением последнего.
Коулмен послушно сообщил собственному вышестоящему начальству. что единственный человек, заинтересовавшийся бен Ладеном и отслеживающий его деятельность, это О’Нейл, с которым он познакомился на одном из первых брифингов Дика Кларка в Белом доме. О’Нейл обратил внимание на бен Ладена в тот момент, когда большинство чиновников в американских верхах, даже в ФБР, не знали, кто он такой. За два месяца до перевода О’Нейла в Нью-Йорк Коулмен уже допрашивал перебежчика из «Аль-Каиды» Джамаля аль-Фадля, раскрывшего ему тайну существования разветвленной организации, ее террористических целей и глобальных амбиций. Коулмен провел несколько недель в Германии, закрывшись в доме вместе с Фадлем, и изучал структуру этой организации и личности ее руководителей. На основании показаний перебежчика он пришел к заключению, что Америка столкнулась с угрозой нового типа. Однако его доклад начальству встретил достаточно слабый отклик, и лишь два человека проявили интерес — Шойер и О’Нейл.
Только эти двое исполнились решимости
В замкнутом пространстве резидентуры «Алек» Дэн Коулмен продолжал изучать протоколы допросов Фадля. Он также читал расшифровки телефонных переговоров, перехваченных с линий связи различных предприятий бен Ладена в Хартуме. Чаще всего набирался номер, принадлежащий бывшему секретарю бен Ладена Вадиху эль-Хейджу, находившемуся в столице Кении Найроби. Большая часть разговоров Хейджа была переведена с арабского, за исключением нескольких разговоров, что он вел по-английски со своей американской женой. Он часто пытался употреблять кодовые выражения, которые жена отказывалась понимать.
— Пошли ему десять зеленых бумажек, о’кей? — говорил Хейдж в одном из разговоров.
— Десять красных бумажек? — переспросила жена.
— Зеленых.
— Ты имеешь в виду деньги? — сделала вывод жена.
— Большое спасибо, — саркастически заключил Хейдж.
Коулмен заинтересовался Хейджем, который, несмотря на трудное торговое ремесло, был внимательным отцом и заботливым мужем. Во время частых отлучек он звонил домой и просил жену не разрешать детям много смотреть телевизор. Для отвода глаз он работал в благотворительной организации под названием «Помощь народу Африки», а на самом деле промышлял подпольной торговлей драгоценными камнями.
В ЦРУ возникла идея попытаться завербовать Хейджа в качестве информатора. Когда Коулмен изучил распечатки, он пришел к выводу, что сделать это будет трудно, но все-таки решил поехать в Кению, в надежде найти доказательство существования «Аль-Каиды», про которую рассказал Фадль.
В августе 1997 года Коулмен и два офицера ЦРУ, в сопровождении нервных кенийских полицейских, вооруженных советскими автоматами АК-47, появились перед домом Хейджа в Найроби с ордером на обыск. Дом был обнесен высоким забором из шлакоблоков, покрытых битым стеклом. Тощая немецкая овчарка охраняла внутренний двор. Американская жена Хейджа Эприл Брайтски Рэй и ее шестеро детей были дома вместе с Мэрион Браун, матерью Эприл. Обе женщины, обратившиеся в ислам, носили хиджабы.
Коулмен многое узнал об этих женщинах, прежде чем впервые увидел их воочию. Он относил таких женщин к категории жен гангстеров, которые в общих чертах знали, чем занимаются их мужья, но которым практически невозможно предъявить обвинение в соучастии. Эприл была дородной женщиной с приятным круглым лицом. Она сказала, что муж выехал из страны по делам (действительно, он поехал в Афганистан на переговоры с бен Ладеном), но должен вернуться в ближайший вечер. Коулмен показал ей ордер на обыск и спросил, не знает ли она, где ее муж держит секретные документы.
Комната Хейджа была завалена разными папками. Пока агенты разговаривали с Эприл в гостиной, Мэрион Браун гостеприимно указала Коулмену на буфет в маленькой комнате.
— Не хотите ли кофе? — предложила она.
Коулмен заглянул на кухню и отказался.
— Очень хорошо, а то я бы, наверное, попыталась отравить вас, — сказала она.
Кругом были разбросаны бумаги, блокноты, восьмилетней давности квитанции за газ, визитные карточки банкиров, адвокатов, туристических агентств и охотничьих фирм. На комоде в спальне Коулмен нашел ноутбук фирмы «Эппл».