Алаид
Шрифт:
То, что нужно. Когда видения снова захотят залезть мне в голову, нужно просто сжать покрепче кулак и боль сделает свое дело. Я больше не буду видеть того, что случится. Это мысль меня окрылила.
Возможно, кто-то бы возжелал мой дар. Кто-то бы счел его силой. Но мне он был не нужен. Я не хотела однажды видеть то, что случится с моими близкими. Знать, что потеряю кого-то из них, но смогу только бессильно стоять в стороне и наблюдать. Потому что за любое вмешательство придется платить. И платить дорогую цену.
На это я была не готова.
– --? ·?· ?---
После разговора с Бруном про поездку в Варгард, я решила выяснить, что об этом думают родители.
Как я и предполагала, у отца были другие намерения. Он готовился в этом году отправится с мужчинами на большую
Каждый год примерно в одно и тоже время, до глубокого снега, стада перебираются с севера через перевал немного южнее, чтобы пережить зиму и родить свое потомство – там у них больше шансов добыть пропитание. В это время они проходят всего в двух-трех днях пути от Долины. В этом году снег лег на горы раньше обычного и старая Ика сказала, что олени не будут ждать и скоро отправятся к месту зимовки. Поэтому сезон большой охоты начнется раньше. По традиции охотники уходит на добычу мяса на несколько недель, чтобы выследить, добыть, освежевать и принести все в Долину.
Жизнь в Долине размеренная и понятная. Мы всегда точно знали, в какой сезон чем следует заниматься. Летом – собирать ягоды, сушить травы, коренья и грибы. Осенью – готовить луки и стрелы, чинить сани, утеплять жилища, прясть шерсть и шить теплую одежду. Зимой – добывать мясо и шкуры. Весной главная задача – сберегать последние силы, чтобы дождаться прихода лета и начать все заново. Все своим чередом, никакой спешки или суеты. Так из года в год. И ничто не могло нарушить ход этих вещей, установленных самой Праматерью, поделившей круг года словно пирог на сезоны.
Меня и Бланку родители все-таки отпустили на праздник Самой Длинной Ночи. Хотя мама наотрез отказалась ехать с нами. Молодая Крита ожидала первого ребенка и очень переживала, что несмотря на возраст, здоровье ее было слабым и мама обещала ей быть рядом и помочь появиться малышу на свет. Поэтому сестру поручили полностью под мою опеку. Что ж, путешествие обещало быть интересным.
Бланка как узнала, что можно поехать, так с тех пор дом стоял на ушах. Только и разговоров, что о предстоящем путешествии. Как будто в ней взыграла давно спящая кровь кочевников. Но это была ее первая дальняя поездка и ее можно было понять. Родители, кажется, успели уже сотню раз в тайне пожалеть о своем решении. Пережить день или два её слез и обид было бы легче, чем справиться с её неуемным энтузиазмом. Целыми днями ее мысли были заняты поездкой, она бесконечное множество раз просила описать Варгард, как выглядят его улочки и жители, хотя знала эти истории наизусть.
Глава 2
В путь мы отправились с семьей Бруна, которая кроме него состояла из его отца и младшего брата Грана. Жена Шиппа – Илая, умерла сразу после рождения Грана и он еле пережил уход любимой. Несколько недель он пропадал в лесу в обличии тотема, но любовь к своим детям взяла вверх над горем и он вернулся. Истощенный, израненный, но вернулся.
Как-то отец обмолвился, что всерьез тогда переживал, а не предпочтет ли Шипп остаться рысью и уйти в горы, ведь облик зверя притуплял человеческие страдания и давал такое сладкое забытье. Конечно, о Бруне и Гране тогда бы позаботился клан. Они бы выросли не обделенные любовью и заботой, но с родным отцом все же как-то лучше, тем более с таким, который на все старался смотреть с легкой иронией, хотя он и растерял часть своей живости, после ухода жены. Брун на него похож, а вот Гран, мама говорит, унаследовал больше от Илаи. Вообще, внешне они очень похожи, только у Грана в отличии от брата короткие, еле прикрывающие уши, каштановые волосы. Их видимо и имеют ввиду, говоря, что младший пошел в мать.
Конечно, нас не могли отпустить просто беспечно веселиться на празднике. Нам надавали кучу заданий и поручений, которые нужно будет непременно выполнить. А еще Гуди снарядила нам целый ящик мазей и снадобий собственного приготовления, чтобы мы ими поторговали на ярмарке. Она каждое лето и осень заготавливает травы, как безумная, что я иногда пугаюсь ее рвения. Особенно, когда она еще и разговаривать начинает со своими пучками и скрутками или напевать им, пока перетирает в порошок. Но на самом деле она просто любит свое дело, от того и поет ее сердце. Вот так, не зная меры у нее обычно к началу холодов образуются огромные запасы скляночек, что хватило бы на десять зим вперед. И нам
Кроме нас в столицу отправилось еще пять семей. Мы выехали с рассветом, чтобы почаще делать привалы и давать лошадям отдыхать. Мама проводила нас, снарядив теплыми меховыми одеялами и едой. Обняла по очереди на прощание и велела мне не спускать глаз с Бланки и Грана. За него мама всегда волновалась, как за сына, да и любила не меньше, поэтому и я на него смотрела, как на младшего брата.
Путь до Варгарда занимает пять дней пути на лошадях запряженных санями или девять пеших. Мы всегда за пределами Долины передвигаемся только в обличии людей, соблюдаем дополнительную осторожность, чтобы не привлекать излишнего внимания. Если все пойдет по плану, то мы доберемся до столицы как раз в день празднования. Но сначала нам нужно преодолеть длинное узкое ущелье, такое узкое, что с трудом проходила телега или сани, но зато оно защищало деревню от ветров и посторонних глаз. Если смотреть на наши высокие холмы, их еще называют Ломанными, издали, то невозможно догадаться, что там есть проход. Потом нужно перейти небольшой перевал и дальше все время дорога пойдет через хвойный лес, который изредка будет сменятся небольшими открытыми участками. Хотя и дороги-то там как таковой не было. От Долины до ближайшего поселения было почти девять лиг.
Погода стояла морозная и полозья легко скользили по хрустящему снегу. Для поездки Шипп соорудил на санях деревянные дуги, так что в непогоду можно было натянуть полотно из шкур, чтобы защититься от ветра и метели. Правил лошадью в основном тоже он, но иногда Брун сменял его, а я подсаживалась рядом и было так хорошо просто молчать, сидя плечом к плечу, и смотреть по сторонам, как меняется вокруг пейзаж. Бруна никогда не тяготила тишина, как и меня, мы знали ей цену.
Чего не скажешь о наших младших. Те уж вечно дурачились или препирались, то вообще устраивали снежные баталии, так что и нам периодически прилетало по снаряду то лоб, то в затылок. Мы пытались делать строгие лица старших и более ответственных людей, но надолго нас тоже не хватало и мы все подключались к их игре и первым сдавался обычно Шипп. А иногда уже в сумерках Бланка и Гран убегали в лес и возвращались оттуда в глазами полными счастья. Я знала, что они оборачивались и резвились в обличии своих тотемов. Я как наяву видела их – рыжая лисица с черным хвостом и заяц со светло серой шерстью бегают по пушистому снегу под луной. Играют, видя и ощущая этот мир своей звериной сущностью совсем по другому. Я сотни раз просила их не прятаться от меня, убеждала, что мне все равно, но видимо что-то на дне моих глаз говорило об обратном и они продолжали сбегать. Брун в такие моменты всегда садился ближе ко мне, накидывал теплое покрывало на плечи и делил со мной горячий отвар из трав. Он все понимал без слов.
В один из вечеров, когда все укладывались на ночлег, я стояла поодаль, глядя на мирные перемигивания звезд, и поймала себя на мысли, что кажется впервые почувствовала себя… почти целой. Не раздробленной и кое-как собранной из кусочков, а целой. Я осмотрелась вокруг, но не нашла ничего, чтобы могло вызвать такие чувства. Разве, что дорога, что петляла впереди. Я много раз собиралась покинуть Долину, знала, что мне надо уйти из клана, чтобы он вновь зажил той жизнью, что была раньше. Чтобы перестать быть немым укором для его жителей в их счастье. Но я боялась. Только от мысли остаться одной в груди все сжималось. Я и так-то ничто, пустышка, а без близких людей перестану быть даже воспоминанием. Хотя, может оно и к лучшему? Я замотала головой, стряхивая с себя наваждение. Брун никогда не покинет семью и свою землю, а я не вижу своей жизни вдали от него, так что кроме страха меня держало еще и это.
Пять дней в пути пролетели незаметно, я чувствовала себя так беззаботно и легко. Не хотелось думать, что это оттого, что я вдали от Долины. Но вот впереди показался город и Бланка завизжала от восторга, так что я чуть не свалилась с саней от неожиданности. Хотя сестру можно было понять, впервые этот вид меня тоже поразил.
Варгард – самый большой город Севера, его столица. Основная его часть стояла на равнинной местности, а венчал её дворец короля, стоящий на единственном возвышении. Сложенный из редкого светло-серого камня, с четырьмя высокими башнями и острыми крышами, он был прекрасен. Если смотреть на замок издали, то создавалось впечатление, что он как будто парит над остальной частью.