Аларик

Маринычев Генрих Эдуардович

Удивительно, но следующее утро началось точно так же, как предыдущее - не успел я закончить приготовления для второго похода в лес, как в мою дверь снова постучали.

И снова неожиданный стук застал меня врасплох.

"В этот раз это точно соседи", - пронеслось в моей голове.
– Что им от меня может понадобиться? Вряд ли они пришли пожелать мне доброго утра".

Я замер, в надежде, что стук не повторится.

Но он повторился. Судя по звуку, гость за доверью был не очень уверен в том, что хочет до меня достучаться.

"Может быть эта та девушка, что приходила вчера?" - подумалось мне ненароком. Но нет - стук хоть и был несколько неуверенным, но он звучал сильнее и громче, чем это была вчера.

"Может это новый больной?" - подумал я с надеждой

Эта мысль придала мне уверенности и, отбросив сомнения, я пошел отпирать задвижку.

– Кто там?
– спросил я, пытаясь разглядеть появляющегося человека.

На этот раз в проеме деверей стоял высокий голубоглазый мужчина лет двадцати пяти со светлыми курчавыми волосами и немного неуверенной улыбкой.

– О! Привет. А я думал, что мне уже не откроют, - заявил гость с порога. Голос у гостя оказался очень приятным и звонким - такой можно слушать прямо с утра до вечера.

– Почему не откроют? Ты постучал всего три раза, - удивился я.

– Три раза, да. Но это же очень много. Много и очень долго.

– Долго?

– Да, непозволительно долго. А я не привык просто стоять и ждать. Не привык просто стоять без дела. У меня ведь как - одна рука здесь, другая там, а ноги вообще побежали по третьему делу, - похвастал светловолосый.

– По третьему делу?
– Никогда не слышал такого определения.

– Или уже по четвертому, - продолжил бахвалиться он.
– Меня зовут Савва. Я - помощник столяра, - представился он наконец. Слегка приглядевшись, я, и, правда, обнаружил несколько стружек в его светлых, как пшеница, завитушках.
– Дел у меня в деревне - воз, и маленькая тележка, - дал понять мне он.

– Правда, что ль?

– Ага. Кому полку в доме надо прибить, кому ножки в столе прижать, чтобы не шатались. Кому табуретку новую надобно смастерить, кому дверцы шкафа поправить. Народ у нас в деревне работящий, с руками дружбу водит. Если что надо по мелочи, так сами себе все сделают. Но уж если что посерьезней, то тут уже нужен я - Савва столяр.
– Мужчина расправил печи, явно давая понять, какой же он молодец.

– Очень хорошо, -

отозвался я. затем призадумался и добавил.
– Я уверен, что твои услуги мне тоже скоро понадобятся. Этот дом простоял без хозяина очень много времени.

– Целых пять лет, - согласился со мною Савва.

– Поэтому для тебя тут точно найдется работа.

– Прекрасно. И я со всем тут справлюсь.

Я замолк. Замолчал и Савва.

– Так, это, чем я обязан твоем столь раннему и неожиданному посещению?
– спросил я у него напрямик.
– Столяра я себе не заказывал. Да и расплатиться за работу мне пока что нечем.
– Конечно же, нечем - ведь весь мой прибыток от зельеварения - это горшочек каши.

– Так я и не приходил... Ах, ну да.
– Савва немного смутился, а затем взял себя в руки.
– Как я тебе уже объяснил, я - помощник столяра.

– Так.

– Работа с деревом - дело интересное.

– Верю.

– Созидательное.

– Угу.

– Оно словно исходит из самой души.

– Понимаю, - все еще терпеливо ответил ему я.

– Только вот вместе с тем это дело... небезопасное. Бывает, что что-то тяжелое на ногу уронишь. Или инструментом порежешься. Невзначай. Или локоть забьешь случайно. Или занозу загонишь каким-то неловким движеньем.

– Понимаю, - снова ответил я, но на этот раз, мне казалось, я действительно понимаю, к чему идет разговор.

– Наш местный лекарь, Димитрий, делал для меня целебную мазь от всяких подобных случаев. Целую банку мази. Ее надолго хватало - на месяц, а-то и более. Но недавно она кончилась. А лекарь наш занемог. А у меня работа простаивать не должна. Поэтому мазь мне надо. Я не знал, что и делать. А потом ты приехал.

Я изредка кивал, давая знать, что прекрасно его понимаю.

– И что же ты хочешь?
– вновь спросил его я, побуждая к действию.

– С одной стороны, ты зельевар. Ты можешь делать разные зелья. И такое как мне надо ты тоже сделать сможешь, - с воодушевленьем сказал мне Савва.

– Смогу.
– И верно - могу.

– С другой стороны...
– Воодушевление Саввы мигом куда-то пропало.
– Ты пришлый. О тебе почти ничего неизвестно - ни что ты за человек, ни что ты можешь делать.