Алая линия
Шрифт:
И сырые, пахнущие типографской краской листки сообщили миру об удивительном открытии Христофора Колумба.
В середине апреля адмирал подошел к Барселоне. Широкая дорога, огибая чудо-гору Монтжуич – на зависть всем зодчим Испании создала природа этот многобашенный замок и вознесла его к небесам, – стремительно бежала на восток, к древней столице Каталонии. Справа под крутыми обрывами синело море, тихое и ласковое.
Резкий поворот – и за высоким утесом открылись могучие городские стены. Близ узкой бреши Таррагонских ворот на дороге и под стеной скопилось множество всадников. Сверкали
Весь цвет кастильской и арагонской знати, все родовитые сеньоры Каталонии вышли на Таррагонскую дорогу, чтобы у стен Барселоны встретить адмирала моря-океана.
Стояли в четком строю герцоги, графы, маркизы, бароны, на боевых конях сказочной красоты гарцевали князья церкви – архиепископы, епископы, настоятели монастырей, приоры духовных орденов.
На белой, как горные снега, кобыле восседал глава кастильской церкви – кардинал и архиепископ Толедский дон Педро Гонсалес де Мендоса, самый влиятельный советник королевы Изабеллы.
Эта блистательная рать, встретив адмирала, двинулась в город вслед за его обозом. Такие почести отдавались лишь королям. Сын генуэзского ткача, плебей без рода и племени, вступал в Барселону как венценосец.
Король Фердинанд был хитер как лис. Это он задумал торжественную встречу адмирала, он же приказал всем знатным сеньорам выйти к Таррагонским воротам и по пятам сопровождать затем своего гостя.
Он унизил этих сиятельных господ, он лишний раз дал им понять, что его воля – закон, что времена былых дворянских вольностей миновали безвозвратно. И он знал: эти надменные и кичливые сеньоры никогда не простят адмиралу барселонский спектакль.
Генуэзец навсегда останется выскочкой, изгоем, и, когда, минует нужда в его услугах, избавиться от него будет легче легкого. Завистники же, почуяв, что адмирал в немилости, отвернутся от него, как от прокаженного.
Королева Изабелла понимала своего супруга без слов. Церемониал встречи она одобрила. Но Изабелла была мудрее Фердинанда, и она сказала королю:
– Друг мой, барселонцы вас не очень любят, но вы подогреете их чувства, если встретите адмирала не в тронном зале, а на площади. Такое зрелище барселонцы не забудут, и вам они будут благодарны до скончания своих дней.
И вот эта невозможная процессия – герцоги и графы в хвосте у безвестного чужестранца – вступила в Барселону.
Барселона… До чего же меткий глаз был у карфагенского полководца, завоевателя Испании, Гамилькара Барки! Отличное место он выбрал для гавани-крепости, гавани Барсины. На самом перекрестке бойких морских путей Средиземноморья лежала эта гавань, и отсюда легко было подобраться к северным рубежам Рима.
В Барсину стекались купцы из Массилии, Утики, Лилибея, Сиракуз. Здесь они скупали у неукротимых иберов, исконных обитателей испанской земли, железо и медь, кожи и воск, медь и шерсть.
В Барсине стоял лагерем накануне своего
Много воды унесла с тех пор в море бурная река Льобрегат. Карфагенян сменили римляне, затем пришли германские варвары -вестготы, а спустя еще три столетия сперва до Пиренеев, а потом до самой Луары дошли арабские завоеватели, и целый век продержались они в древнем городке Барсине.
Но в IX столетии этот городок – в ту пору он уже назывался Барселоной – изгнал иноземцев и обрел полную независимость. Торговое селеньице превратилось в цветущий город. Подобно Венеции и Генуе, Барселона стала могущественной морской державой. Барселонские корабли появились у берегов Египта и в гаванях Кипра, барселонские купцы основали свои фактории в городах Византийской империи и Иерусалимского королевства, они вышли за геркулесовы столпы и достигли берегов Англии и Фландрии.
В XII веке Барселона вступила в тесный союз с Арагонским королевством, а полтора века спустя предприимчивые горожане и арагонские рыцари прибрали к рукам добрую половину Греции и едва не овладели самим Царьградом.
Барселона протянула свои цепкие щупальца во все страны Средиземноморья, она освоила хитрое искусство морской торговли. Барселона богатела, Барселона неустанно приумножала свои барыши, к голосу барселонской лонхи – одной из старейших бирж Европы – прислушивались купцы и банкиры Генуи, Флоренции, Милана и Парижа.
Но как старый скряга, этот город-купец донашивал ветхую одежду давно минувших веков. Донашивал не только по скупости. Конечно, отцы города щедростью не отличались, но они к тому же были весьма тонкими политиками. Короли Арагона стремились таскать каштаны из огня руками барселонцев, а свои загребущие лапы охотно запускали в барселонскую казну. И богатая Барселона давно приучилась играть роль бедной Золушки…
…Миновав суровые бастионы форта Атарансас и каменную громаду Арсенала, адмиральская процессия втянулась в лабиринт зловонных улочек.
Дряхлые, изъеденные временем дома в грязных кварталах оружейников, ткачей, кузнецов, кожевников лепились друг к другу вдоль кривых переулков и темных тупиков. Где-то в стороне остался грандиозный Сеу – барселонский кафедральный собор. Как одинокий дуб среди густого мелколесья, он стоял в скопище подслеповатых лачуг. И только под конец долгого пути в этих каменных джунглях открылся просвет. Процессия вступила на небольшую площадь, которая каким-то чудом вместила в себя всю Барселону.
На широком помосте, под тяжелым пологом с гербами Кастилии и Арагона, сидели Изабелла, Фердинанд и наследный принц дон Хуан. Четвертое кресло – никаких сидений больше на помосте не было – пустовало.
Адмирал спешился и, обнажив голову, вступил на помост. Шестеро индейцев, как бронзовые изваяния, застыли на верхней ступеньке королевской эстрады.
Адмирал опустился на колени перед королевой. Изабелла подняла его и на глазах всей площади заботливо усадила в пустое кресло.
Герцоги и графы до крови закусили губы, простые барселонцы обезумели от восторга.
Изабелла прошептала королю:
– Теперь, мой друг, Барселона вас полюбит.
А Барселона, затая дыхание, наблюдала за дальнейшей церемонией.