Альбиносы
Шрифт:
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, он спросил, кивнув в сторону Наушника:
– А это кто?
– Да ты чо-о! – зашипела Лизабетт, – Тормоз, што ли?! Этот же школьный ди-джей – рэпер Стерлинг!
Лиза дернула Костю за руку:
– Балда!
Девчонки прыснули.
Костик поежился от смущения и тоже рассмеялся, словно извиняясь. Однако, не теряя самообладания, весело переспросил:
– Кто-кто?
– Витька! Тюлькин! Из десятого «б»! Ну, ты Поп в сам…дель… – балда! Я торчу! Не ходишь на дискотеки, во-о-от!… продолжала укорять одноклассница. И, бросив гордый взгляд на сверстниц,
Лизабетт выскочила вперед и, обернувшись, добавила:
– Стремно с тобой идти!
Она догнала и обняла пританцовывающего Наушника за талию и зашагала рядом.
Пальцы Барби крепко сжали Костину руку. Девочка прильнула к нему, желая ободрить:
– Сама балда! – сжав кулачок, она постучала худыми костяшками по своей белокурой головке, кивая вослед убежавшей подружке.
Костя поджал губы. Ему стало стыдно. И больно. Стыдно, что не жил со своим классом одной жизнью после уроков, а больно, что Лизабетт так легко оставила его. Неужели этот дрыщ в наушниках и в самом деле ее парень? Эта мысль сжала сердце, поднимая в нем тревогу. Костик отказывался верить в новость, выбившую его из внутреннего равновесия. Но прямо перед глазами маячило в обнимку живое доказательство.
Захотелось все бросить: развернуться и убежать домой, не придумывая никаких причин, закрыться в комнате, никого не видеть, унять ревность и успокоиться.
– Лучше бы я в храм пошел! – мелькнула спасительная мысль. Костя представил, как бабушке было неловко сообщать настоятелю о том, что ее внук не придет. Наверняка пришлось лгать.
– Это я вынудил ее! – совесть уколола сердце, как иглой.
– А на клиросе остались одни женщины! – вонзилась новая игла.
– Бросил всех! Как последний…! – иглы посыпались одна больней другой. Уколы совести притупили чувство ревности. Костя стиснул зубы:
– Дура-ак! – процедил он негромко, и стал озираться, готовый бросить враз опостылевшую кампанию.
Мысли о побеге перебил внезапно заговоривший Наушник:
– Сейчас на Западе, чуваки, в моде альтернативный рок, а ни эта лажа, – он кивнул в сторону эстрады. – Готик-рок, который лабают, был популярен в девяностые. – И добавил, усмехнувшись: – Ископаемый музон!
Подростки с уважением посмотрели на ди-джея.
– А разве мы слышим не хартленд? – неожиданно возразил Костик.
Все разом обернулись.
– Судя по характеру рифов – это типичный харт. Правда, я не спец, – поправился он.
– Последовательности аккордов одни и те же, что в харте, что в инди, что в стейс-роке, – поучительным тоном знатока парировал Стерлинг. Но современный рок – это взрыв, тяжелые искаженные перегрузы динамиков, Прежде всего…
– Ну, не скажи! – перебил Костя. – Не согласен! Гармоническими оборотами все направления как раз и отличаются. Свое лицо – это своя гармония. Я дума…
– Че, самый грамотный? – влез в разговор Шварценеггер. Он уперся в Костю недовольным взглядом, готовый разразиться бранью, если тот будет продолжать спорить с музыкальным авторитетом школы.
– Ну, не самый… – бросил Костик неожиданному оппоненту. Он понял, что его присутствие в компании не нравится Шварценеггеру с самого начала. Однако, недовольство одноклассника не смутило мальчишку. Он внутренне собрался, готовый дать мажору
– Костя музыкант! – девочка включилась в перепалку, желая погасить спор. Она уже стояла рядом, оставив Стерлинга, и восхищенно смотрела на соседа по парте.
Подростки вышли на площадку перед эстрадой. Возле сцены, образуя почти правильное геометрическое полукружье, стояли кованые лавочки. За ними пестрели рекламные баннеры и торговые палатки, предлагая, прибывающим на праздник, пакеты с разноцветной порошковой краской.
Лизабетт отправила подружек за покупками, а сама присела на свободную скамейку.
Стерлинг снял и раскрыл школьный рюкзак, извлек пачку сигарет «Кэмл».
– О, крутяк! – отреагировали пацаны.
– Плис, леди энд джентельмены! – ди-джей протянул руку, угощая друзей.
– Поп, а ты? Держи!
– Не-а! – отвернулся Костя, – я не курю!
Лизабетт пыхнула дымом и рассмеялась:
– Костику нельзя! Голос испортит! Что скажет мама-регентша хорошему мальчику? А- яй -яй, скажет! Правда, Попик! – запричитала она, наваливаясь на мальчишку.
– От дорогих сигарет голос только крепчает, – дымнул Шварценеггер. И нарочито хрипло пробасил:
– Слава Отцу и Сыну и Святому Духу-у!
Все расхохотались.
– Давай, братэла, закуривай! – не унимался Стерлинг. – Пора мужиком становиться.
Лиза села к Косте на колени, выдохнув дым ему в лицо, и приложила сигарету к губам подростка. Тот попытался увернуться, но девочка обняла свободной рукой за шею и прижала его голову к себе:
– Дерни, хороший мальчик! – ласковым голосом запела она. – Дерни разочек, станешь плохишом. И мы полюбим тебя! По- о-лю- у- бим! – последнее слово Лизабетт проквакала, пародируя черепаху Тортиллу из детской сказки про Буратино.
Дружный хохот взорвался над скамейкой.
Ах, если бы не желание побыть в обществе Лизы! Ну как не показаться перед девчонкой размазней?! Что ни сделаешь ради этого. Костя рассмеялся вместе со всеми и припал к сигарете в девичьих пальчиках, коснувшись их губами. Он затянулся. В горле, бронхах и легких защипало. Парнишка скорее выплюнул дым и закашлял:
– Гадость!
Новый взрыв смеха потряс воздух.
– Я тут подумал…, – Стерлинг сел на спинку скамейки и, скользя по ней, придвинулся к Косте. – Ты все-таки не прав, старик. Рок – это всеже взрыв звука, а не гармония, – неугомонный ди-джей хотел реванша и вернулся к спору. – Взрыв, который сметает музыкальный хлам прошлого. Очищает место новым талантам. Рок и родился, собственно, как протест. Ты же не станешь этого отрицать? Не зря в нем куча направлений и десятки гениальных групп. Все остальное – хлам! – подчеркнул он.
– А как же Бах и Гендель? – удивился Костя, все еще покашливая.
– Кому щас нужен твой Бах? Ну, прикольно, конечно, послушать в церкви орган, где-нибудь в Кельне, – согласился Стерлинг. – Но так, чтобы массово… Лажа какая-то…
На эстраде закончился перерыв. На сцену вышел парковый ди-джей и сел у аппаратуры. Он сжал в руке блестящий микрофон и заговорил громким голосом:
– Господа! Я приветствую вас на фестивале красок Холли, организованном администрацией нашего города в честь дня нашего города. Вас ждет сюрприз!