Альда. Дилогия
Шрифт:
– Не надо ее привязывать или стреноживать, – раздался знакомый спокойный голос. – Никуда она с этой поляны не уйдет. И ее здесь никто не тронет.
Альда обернулась и увидела на пороге дома отшельника, одетого все в то же одеяние.
– Вы все-таки решились, – констатировал он. – Что же, прошу в дом. А спутников вы с собой напрасно взяли: дело у нас с вами будет не быстрое, а им там мерзнуть зря.
– Может быть…, – начала Альда.
– Нет, ваша подруга здесь будет вам мешать. Пусть уж ждут, раз приехали, ничего с ними не случится. А она может приехать в другой раз, если не уймет своего любопытства. Проходите быстрее, не будем зря терять времени.
Альда прошла в сени, где сбросила меховую куртку, и далее в большую полутемную комнату, где ей было предложено сесть на низкий
– Я уже говорил вам в прошлый раз, что будущее не определено, и мы творим его повседневно своими поступками. И увидеть можно будет лишь то, что может случиться с человеком скорее всего. Ритуал для такого не слишком сложен. Я буду вам помогать и увижу все то, что увидят ваши глаза. Сидите спокойно и слушайте внимательно. Я буду задавать ритм, а вы должны следовать ему своим дыханием. Постепенно ритм будет ускоряться и ваша задача из него не выйти. Смотреть при этом вы должны мне в глаза, не отрываясь. Вот, собственно, и все, остальное я сделаю сам. Я начинаю, будьте внимательны. Вздох по удару и сразу резкий выдох.
Он взял в руки небольшой бубен и начал одной рукой слегка ударять по нему с одинаковой частотой. Альда послушно делала вдох при глухом вибрирующем звуке и сразу же выдыхала воздух. Постепенно частота ударов стала возрастать. Для девушки исчезло все, лишь дробь ударов и внимательные глаза напротив, которые, казалось, закрыли собой все видимое пространство. Грудь Альды ходила ходуном, на лице выступил обильный пот, капли которого, стекая, намочили ворот рубашки, начала кружиться голова, глаза уже ничего не видели, кроме вспыхивающих в такт ударам разноцветных кругов. Внезапно для нее все исчезло. Альда словно нырнула во что-то большое и мягкое. Было тепло, тихо и спокойно. Хотелось так лежать целую вечность, ни о чем не думая. Но откуда-то, разрушая безразличие, начал прорываться чей-то голос. Слова были непонятны, ясно лишь было, что от нее что-то требуют. Это было неприятно, но голос не унимался, и чтобы это прекратить, она решила выполнить требуемое. Ее решение словно послужило сигналом: все вокруг начало меняться. Она снова обрела вес, и обнаружила себя стоящей в большом зале под руку с каким-то мужчиной. Картина налилась красками, поле зрения скачком расширилось, и Альда увидела два десятка пар, которые кружились в танце в центре зала. В отдалении стояла толпа богато одетых мужчин и женщин. Она хотела повернуться, чтобы рассмотреть своего кавалера, но не смогла этого сделать: тело ей не подчинялось. Стояние на месте закончилось, ее спутник повел ее куда-то, и она послушно за ним последовала. Они подошли к высокому резному стулу, на котором сидел красивый юноша в малиновом бархатном костюме. Подойдя ближе, она заметила у него на голове узкий золотой обод короны. Рядом с ним на более низких стульях сидела молодая красивая девушка в пышном белом шитом золотом платье и женщина лет под сорок в синем шелковом платье с шикарным жемчужным ожерельем. Голову девушки тоже венчала корона меньших размеров, чем у мужчины, женщина постарше короны не носила. Ее волосы были собраны в замысловатую прическу и украшены жемчугом. Мужчина в центре, видимо король, встал с трона и с восхищением посмотрел ей прямо в глаза. Он что-то говорил, но никаких звуков слышно не было. Когда он закончил, ее голова повернулась к сопровождавшему ее мужчине, который оказался герцогом Аликсаном. Герцог, похоже, немного подрос и возмужал. Красивый, богато отделанный костюм, золотая герцогская цепь на шее и бледное и решительное, обращенное на нее лицо. Он что-то сказал и больно сжал ее руку. Внезапно все исчезло, и Альда обнаружила себя сидящей в комнате отшельника. Одежда промокла от пота, во всем теле ощущалась страшная слабость.
– Что это было? – сделав над собой усилие, спросила она отшельника, который рассматривал ее с пристальным интересом.
– Королевский дворец в столице, – ответил он. – Время вопросов еще не наступило. Сейчас я вам дам во что переодеться, а сам выйду. Вся ваша одежда промокла насквозь. Если вы в таком виде выйдете на холод, никакого будущего у вас уже не будет. Все снятое развесите потом
Он встал и вышел во вторую комнату, которая, по-видимому, служила ему и кухней, и спальней, и почти тотчас вернулся, неся в руках халат.
– Будет немного великоват, но вы запахнитесь поплотнее и обвяжитесь поясом. Давайте быстрее, если не хотите, чтобы ваши спутники околели от холода. А я пошел готовить чай.
Немного поколебавшись, Альда сняла костюм, косясь на прикрытую дверь, потом стянула мокрую нижнюю рубашку и быстро нырнула в предложенный ей мужской халат. «Немного великоват» – оказалось мягко сказано: девушка обернула его вокруг себя дважды и с облегчением завязала пояс. Только она закончила, как открылась дверь, и в комнату вошел отшельник, неся в руках две чашки с чаем.
– Могли бы и спросить, перед тем, как входить, – сердито сказала Альда.
– Зачем? Я и так знал, что вы уже оделись. Идите развешивать одежду. Там крючки возле печки, увидите.
Альда собрала свои вещи и прошла во вторую комнату, где находилась жарко натопленная печь. Поодаль стояла застеленная кровать. Небольшой столик воле кровати завершал обстановку. Найдя крючки, она развесила одежду, поместив рубашку ближе к печке.
– Задавайте свои вопросы, – сказал отшельник, когда она взяла со стола чашку с чаем и уселась в свое кресло.
– Прежде всего, как вас зовут? Не привыкла беседовать с человеком, имени которого не знаю.
– Если для вас это так существенно, можете звать меня Зар.
– Вы видели все, что видела я?
– Я видел немного больше. Когда сознания двух людей сливаются, они многое могут узнать друг о друге. Вы, в отличие от меня, этого делать пока не умеете.
– Выходит, что вы теперь многое обо мне знаете?
– Я знаю о вас все, Альда. Даже многое из того, о чем вы сами уже забыли. Но вас не должно это тревожить: меня интересуете только вы, а не ваши тайны.
– Но как же так можно, Зар, – беспомощно спросила она. – Знать о человеке все? Зачем вам это? Зачем вам мои мечты и сомнения? Это не просто плохо, вот так залезть человеку в душу, Это отвратительно!
– Успокойтесь и выслушайте меня внимательно. Вы были бы абсолютно правы, если бы подобное проделал кто-нибудь из ваших знакомых или просто посторонний человек.
– А вы теперь уже не посторонний? И с каких это пор?
– С тех пор, как частица вашей личности поселилась здесь, – Зар постучал себя в грудь. – Поверьте, я далеко не всех сюда пускаю. За последние сто лет таких было трое, вы – четвертая.
– Пусть так. И что это мне дает?
– Между нами образовалась связь. Я всегда смогу с большой точностью определить ваше местонахождение и почувствую, когда вам будет угрожать опасность. И если буду близко, смогу помочь и советом, и делом.
– Зачем это вам – человеку, ушедшему от мира?
– Жить в мире и полностью быть от него независимым невозможно. Я вплотную приблизился к этому, но полностью такое недоступно и богам. Я разменял уже третью сотню лет, Альда, и до сих пор в жизни не разочаровался. Многие считают меня колдуном. Все это глупости. В каждом человеке имеются громадные возможности, надо лишь познать самого себя, а через это, и весь окружающий мир. Но суета и раздирающие людей страсти не позволяют большинству этого сделать. Это удел очень немногих. Мы не ушли от жизни, мы научились управлять людьми и обстоятельствами с единственной целью – остаться людьми, став при этом по-настоящему свободными личностями. Развитие не имеет конца, и я до сих пор ищу знания, но уже не внутри самого себя, а в окружающем мире. Главная ценность любого обитаемого мира это люди.
– Любого мира?
– Да, миров великое множество. Они могут быть очень похожи, а могут разительно отличаться. До сих пор я был уверен, что проникнуть в чужой мир можно только силой мысли, пока не увидел нашего герцога.
– А что герцог?
– Он не принадлежит нашему миру. Не знаю, как ему это удалось, но он перешагнул границы миров в своем собственном теле. Я не все время сижу в этом домишке, иногда делаю небольшие вылазки. Новый герцог меня заинтересовал, как и вы.
– И вы его тоже прочли?