Алек
Шрифт:
Не знаю, сколько он еще может вытерпеть с нами, но я не спрашивала, потому что и сама устала. Я была готова ехать домой через час после начала похода по магазинам, но Эйдин была в своей стихии, так что я даже не упоминала слово «домой». Она, наверное, ударит меня, если я спрошу об этом.
— Когда мы сможем вернуться домой? — спросил Алек у Эйдин, которая была на несколько шагов впереди нас.
Она повернулась, широко улыбнувшись.
— Мы уже все купили. Нам осталось сходить к парикмахеру и сделать Киле gruig.
Алека
Я засмеялась. — Что за привлекательное лицо?
Алек посмотрел на меня и спросил:
— Что значит gruig?
— Это означает «прическа» на гэльском... на ирландском языке.
Алек поднял брови. — Вы говорите по-ирландски?
Я пожала плечами.
— Я не свободно, но понимаю многое из того, что говорит Эйдин, но также частенько оказываюсь в тупике.
Алек взглянул на нее, потом обратно на меня.
— Эйдин говорит свободно?
Я кивнула. — Ее семья владеет языком, и поэтому она тоже.
Алек улыбнулся, затем снова посмотрел на Эйдин.
— Как будет «котенок» по-ирландски?
Она рассмеялась и сказала:
— Puisin.
Я закатила глаза и скрестила руки на груди, отчего Алек рассмеялся.
— О, это офигенно.
Я фыркнула.
— Мне не нравится, когда меня называют котенком по-английски, и уж тем более не понравится по-ирландски, так что даже не думай об этом.
— Я не могу называть тебя мой маленький puisin?
Мне хотелось смеяться, его акцент и произношение были восхитительны.
— Нет, не можешь.
— Это мы еще посмотрим.
Я зарычала, заставляя его смеяться.
— Эйдин, как сказать «красавица» по-ирландски?
— Я бы сказала cailin deas.
— Произнеси по буквам еще раз, пожалуйста, — попросил он, затем достал телефон и набрал произнесенные Эйдин слова.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Пишу своему брату, как звучит «красавица» по-ирландски, это поможет ему, когда они с Броной поссорятся.
Я засмеялась.
— Ты думаешь, она растает?
Алек посмотрел на меня и кивнул.
— Брона будет думать, что Доминик настолько высоко ценит их отношения, что выяснил, как будет звучать его ласковое обращение к ней на ее родном языке. Это позволит ему быстрее помириться с ней.
Я нахмурилась.
— Ты такой противный.
Он рассмеялся.
— Я всего лишь люблю своего брата.
Я закатила глаза. — Ладно, давай пойдем сделаем мне прическу, и сможем, наконец-то, вернуться домой.
— Я поддерживаю это.
Эйдин махнула нам, чтобы мы держались за ней.
Алек подтолкнул меня, пока мы шли.
— Мы купили все вещи, необходимые для свадьбы. Все почти готово. Шторм останется со мной, он, кстати, будет в восторге. Все, что нам нужно, это, чтобы ты была готова... а ты готова?
Я смотрела вперед, пока мы шли.
— Думаю, мы скоро узнаем.
— Как ты думаешь, кто-нибудь на этом самолете может оказаться террористом? — прошептала я Алеку, когда мы заняли свои места в самолете.
Мы все еще были в аэропорту Дублина и приехали сюда примерно четыре часа назад. Я пребывала в нервном состоянии с момента, когда мы прошли через двери аэропорта, и знала, что буду еще больше нервничать, когда окажусь в самолете.
— Боже, Kила. Тише, не говори такие вещи на борту самолета.
Я проигнорировала его шипение и оглянулась вокруг, вглядываясь в каждое лицо. Я подскочила, когда локоть Алека подтолкнул мою руку.
— Что? — огрызнулась я.
Он посмотрел на меня и покачал головой.
— Почему ты не сказала мне, что боишься летать?
Я облизнула губы и сосредоточилась на спинке сидения передо мной.
— Потому что я узнала об этом, когда зашла в аэропорт.
Это была правда, я раньше никогда не летала на самолете, поэтому этот факт оказался для меня очень неожиданным.
Алек потер лицо руками.
— Ты чувствуешь, словно начинаешь сходить с ума?
Я посмотрела на него, приподняв брови.
— Что ты подразумеваешь под «сходить с ума»? — спросила я недоуменно.
Он пожевал свою нижнюю губу, прежде чем отпустить ее.
— Словно ты собираешься кричать, плакать или делать что-нибудь подобное, чтобы устроить сцену, и нас сняли с самолета.
Я хотела оборвать его придирчивый ответ, но не стала, так как не была уверена, что не стану делать что-либо из перечисленных вещей.
— Не знаю.
Алек выругался, а затем наклонился ко мне и сказал:
— У меня нет снотворного или мышечных релаксантов, но у экипажа могут быть. Я пойду посмотрю, смогу ли найти что-то, что поможет тебе расслабиться.
Я вдруг запаниковала, когда Алек начал подниматься, поэтому схватила его руку, сжав ее крепко в своей.
— Не оставляй меня одну!
Алек попытался вытащить свою руку из моего захвата, но, когда я не отпустила его, он хмыкнул и наклонился ближе.
— Kилa, я скоро вернусь. Они не взлетят, пока каждый пассажир не окажется на своем месте, и я не исключение.
Он был прав, они не взлетят, пока все не будут в безопасности в своих креслах.
Я нервно сглотнула и медленно отпустила его руку. Я взглянула поверх сидений самолета, где могла видеть членов экипажа, занимающихся своей работой.