Алекс и ангел

Браунинг Дикси

Часы пробили полночь, когда Гас и Ангелина уехали. К этому времени у Сэнди появился новый герой, а у Алекса — новая головная боль. Вместо беспокойства из-за мальчишки в «корвете» придется волноваться из-за средних лет парня на грузовичке.

Одно радует: она перестанет лить слезы и ежеминутно бросаться в свою комнату. Хотя бы несколько последующих дней.

Клюя носом в сомнительном комфорте нового грузовичка Гаса, Ангелина вспомнила о хищной блондинке Алекса и весело засмеялась. Когда все попытки захватить инициативу

лопнули, мисс Инглиш оказалась настолько раздосадованной, что забыла о хороших манерах и стала грызть ногти.

— Она тебе понравилась?

— Кто?

— Неважно. — Под меланхолическую мелодию «Лунного света в Монтгомери», лившуюся из автомагнитолы, она отвлеченно подумала, любит ли еще Алекс отварные овощи.

Когда уже вторая пожарная машина обогнала их в паре миль от поворота к питомнику, Гас выругался. С чувством растущего беспокойства Ангелина отстегнула ремень безопасности и подалась вперед, разглядывая, куда они едут. Только не на мою дорогу! Господи, не ко мне!

Сбавив скорость, Гас свернул с мостовой на гравийную дорогу. Как только грузовичок затормозил у ворот, Ангелина пулей выскочила из кабины и бросилась бежать.

Клубы дыма и пара поднимались над домом; целый табор пожарных машин скопился там, где утром была посыпанная свежим гравием живописная автомобильная стоянка.

— Шибко много дыма. Да и воды тоже. Виноват, леди, но вам, похоже, нужна новая крыша. Однако могло быть хуже. Мальчишка заметил, что что-то тлеет в окне над лестницей, и позвонил нам.

Поблагодарив пожарных, которые так быстро откликнулись, и вторую команду, тут же примчавшуюся по вызову, Ангелина заторопилась по перерытой земле к входной двери, не замечая, что постоянно шепчет одно и то же:

— О нет! Нет, нет, нет!..

— Стойте, леди, вам нельзя внутрь. Она оттолкнула схватившую ее руку.

— Это мой дом, черт возьми! И я туда войду.

— Простите. Я не могу позволить вам этого, мэм. Дым еще слишком густой, можно задохнуться. Конструкции тоже могут быть повреждены. Двое наших собираются проверить, не загорится ли снова. У вас есть где переночевать?

— Единственное, что у меня есть, — этот дом. — Она снова оттолкнула удерживающую руку и взвыла:

— Гас! Пусть он меня пропустит, он меня не слушает!

— Мы проверим дом, а вы — остальной участок, мэм.

— О Господи, моя теплица! — зарыдала Ангелина. Ошарашенно озираясь по сторонам, она пыталась сообразить, что происходит, но среди мигающих огней и орды космических пришельцев в масках, разгуливающих по ее территории, все казалось нереальным.

— По-моему, с теплицей ничего не случилось, — спокойно сказал Гас. — Твой сарай на месте. И машины тоже.

К счастью, ее фургончик и старый самосвал стояли за теплицей, вдали от дома. Слабое сияние луны осветило запыленный верх теплицы и отразилось от мокрого металла крыши сарая.

— Мои растения, —

прошептала она, однако ряды груш, намокших вишен и слив, казалось, не пострадали.

Все же она проковыляла по мокрому гравию, стремясь убедиться во всем сама. Когда проверила теплицу, сарай и обе машины, охватившая ее паника несколько отступила.

— Успокойся, солнышко, — прогромыхал Гас, подойдя сзади и подхватив ее на руки. — Мы все сможем исправить. Утром я первым делом вызову пару своих парней, и мы восстановим все за неделю, я обещаю.

— Только скажи этим пожарным, что мне нужно внутрь, — потребовала она из надежного укрытия на руках брата. — Мне нужно! Там моя чековая книжка, там… зубная щетка. Гас, там же все мои альбомы!

В ранней юности Ангелина увлекалась фотографией. У нее были альбомы, посвященные семье, друзьям, и еще один, особенный, о котором не знал никто, со снимками Алекса Хайтауэра. Она бы умерла, если бы кто-нибудь обнаружил его!

— Полегче, ведьмочка, все могло бы быть, черт возьми, намного хуже.

Ангелина высвободилась из рук брата; ее лазурные глаза сверкнули на закопченном лице.

— Знаю, знаю, я веду себя как идиотка. Слава Богу, ты здесь, со мной. Смотри, мы можем залезть внутрь, набрать одеял и подушек и устроиться на ночь в теплице. Какая-никакая, но в конторе есть ванна и…

— Шш! Я уже все рассчитал, солнышко. Я устроюсь здесь до утра — все равно, пока не рассветет, делать нечего. Завтра все проверю, вызову парней и начну составлять список материалов. К полудню сообщу тебе, когда сможешь снова вернуться домой.

— Вернуться домой?! — Оттолкнув брата, она в изумлении уставилась на него. — Если ты думаешь, что я отправлюсь в мотель, ты круглый идиот! Говорю тебе, я буду спать в теплице!

— Ну-ну, — ехидно кивнул он. — Вместе с мышами, которые прибегут есть семена, змеями, которые приползут есть мышей, и…

— Хватит! Хватит! Тогда я буду спать в твоем грузовичке.

— Что? И оставишь меня спать с мышами и змеями? Отправляйся к Алексу. Сэнди уступит тебе одну из ночных рубашек, и я удивлюсь, если она не найдет для тебя зубную щетку. — В ответ на гневный вопль он легонько шлепнул ее по щеке, как делал это раньше, когда она, ребенком, баловалась сверх меры. — Шш! Все будет в порядке, малыш. Поверь мне. Зачем иначе существуют старшие братья?

Ангелина засопела, сморщилась и вытерла о рукав перепачканное лицо.

— Не Алекс, черт возьми, мой старший брат, а ты!

— Знаю, — спокойно сказал Гас и повернулся к мужчине, бредущему по взрытой колесами земле. — Спасибо, Алекс, я в тебе не ошибся.

— Господи, — прошептал Алекс, осматривая закопченные руины того, что еще вчера было маленьким приветливым домиком.

— И я не ошиблась в тебе, Гас Видовски! Не думай, что я забуду! — Переключив взгляд на Алекса, Ангелина огрызнулась: