Алекс Войд
Шрифт:
Подчиненный Романа Глебовича безэмоционально взглянул на Алёшу и указал нужный адрес. Однако затем добавил:
— Вы понимаете, что он может не вернуться обратно? У нас здесь не все привыкли видеть такое.
— Он у меня умный, — невозмутимо ответил я. — Думаю, справится.
— Ну как знаете, — пожал Гордей плечами. — Моё дело предупредить.
Медное корыто вбило в свой навигатор адрес и отправилось в противоположном направлении. Но что-то подсказывало мне, что он, точно, найдёт приключения на свою металлическую задницу.
Мы сели в трактор и тронулись по проселочной дороге мимо
Я также заметил местных жителей. Мужчины в кепках грузили сено на телеги, а молодёжь играла в футбол. Пожилые люди сидели на лавочках у своих домов, грелись на солнце. Тучные женщины в белых платочках носили воду из колодца или болтали, собравшись в группки.
Но это всё было ничто по сравнению с молодой девушкой на велосипеде, которая проехала мимо нас. Её длинные густые косы развевались на ветру, а легкий летний сарафан на тонких бретельках подчеркивал её фигуру. Мое внимание привлекли её красивые груди, нежно подпрыгивающие на каждой кочке.
— Сейчас у тебя шея свернётся, — отец шлёпнул меня по щеке. — Хватит таращиться! Ты что, женщин никогда не видел?
— Это не просто женщина, отец, — возразил я. — И хватит меня бить!
— А кто она по-твоему? — он нахмурился.
— Это прелестное создание с идеальной внешностью! — ответил я, порадовавшись про себя, что даже в этой глуши нашлась хоть одна красотка.
Через пятнадцать минут мы приехали на поляну у соснового леса, где стоял высокий трёхэтажный дом князя, сложенный из брёвен.
— Прошу следовать за мной! — пригласил нас Гордей, когда мы вышли из трактора.
В этот момент отец заметил мои грязные ботинки, его рука сжалась в кулак, но он не стал устраивать разборки здесь.
Мы вошли внутрь княжеских покоев с панорамными окнами, где были размещены античные статуи и картины с изображениями храмов и морей.
На первом этаже в гостиной стоял роскошный стол из эпоксидной бирюзовой смолы и дерева, вокруг которого располагались кожаные бежевые диваны. В конце комнаты возвышался каменный гигантский камин, а рядом с ним была барная стойка, отделяющая кухонную зону от остальной части помещения.
— Присаживайтесь! Князь скоро спустится, — предложил подчинённый и сам устроился на диване.
Служанка в сером платье и белом фартуке, к моему разочарованию, была не особо привлекательной, но подала всем ароматный кофе и вафли с ягодами и сливками. Мой отец лишь слегка пригубил кофе, а я набросился на вафли, словно голодный зверь.
Родитель бросил на меня строгий взгляд, и я понял почему. Среди аристократии принято не объедаться во время деловых встреч — таков негласный этикет.
Богачи якобы думают о делах, а не о еде в присутствии других. В прошлом только дамы ели скромно на приёмах, словно птицы, в то время как мужчинам разрешалось есть до сыта.
Но суть в том, что аристократки в прошлом заранее объедались дома, чтобы на публике казаться некими романтическими нимфами, которые якобы питаются исключительно воздухом
Однако мне было наплевать на все это с высокой колокольни, потому что если я голоден, то я голоден. Пусть все идут к черту от меня со своим глупым этикетом.
Когда я съел все вафли и выпил кофе, с довольным настроением откинулся на спинку дивана. Именно в этот момент к нам спустился князь Роман Глебович. Я думал, что он будет выглядеть пафосно, но на нем был простой серый костюм, хотя, подозреваю, очень дорогой, и обувь от элитного бренда.
Он имел худощавое, гладко выбритое лицо и пронзительные зеленые глаза. В то же время его кожа не была бледной, как у аристократа, а загорелой. Черные вьющиеся волосы были коротко подстрижены и аккуратно уложены. О его статусе говорил крупный перстень с зеленым камнем в сверкающей алмазной оправе на пальце.
Мой отец поднялся с места и пожал ему руку, и я, разумеется, последовал его примеру. Рука князя была необычайно холодной, что меня слегка удивило, как будто он только что вышел из морозильника.
— Как долетели? — спросил он нас отстраненным голосом.
— Как видите, удачно, — попытался пошутить мой отец.
Князь слабо улыбнулся и внимательно посмотрел на меня.
— Это ваш сын, о котором вы мне писали? — поинтересовался он.
— Да, — ответил мой родитель с искусственной гордостью. — Надеюсь, он чему-то здесь научится.
— Поздновато уже в его возрасте начинать обучение бизнесу, — заметил Роман Глебович. — Вы же должны это понимать, мистер Джек. Мы с вами давно в этой игре; нас можно даже назвать акулами. Такие как мы, люди с железной хваткой, начинают зарабатывать деньги почти с детства, потому что перерывы недопустимы. И несмотря на то что у нас богатые предки, без стремления и идей деньги будут утекать сквозь пальцы. Взять хотя бы вас, ведь мне известно о вашем прошлом. Мистер Джек, когда вы еще не достигли совершеннолетия, самостоятельно открыли бумажную фабрику в Штатах. Пусть и на деньги отца, но всё же по своей инициативе. Нынешнее поколение не понимает нас! Они думают, что деньги будут бесконечно сыпаться на них с небес, но это не так! Поэтому я говорю: если нет энтузиазма с ранних лет, то начинать что-то новое уже поздно.
Я молча выслушал его обличительный монолог и, честно говоря, он меня разозлил. Что это значит — нет энтузиазма? Я что, тупой?
Неужели ничего не значит, что я корпел над уроками в университете двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю? Я изучил множество языков за свои юные годы и разработал немало технологических гаджетов, а также изобрёл робота, способного мыслить как человек.
И вся эта чепуха, которую он здесь несёт — полный бред! Как это — у меня нет предпринимательской жилки? А разве она является единственным показателем успеха в обществе? Я могу стать знаменитым учёным и тоже буду зарабатывать большие деньги. Как говорится, каждый хорош в том, что ему по душе, если, конечно, не забывать при этом прикладывать усилия.