Алекс. Безродный. Дилогия
Шрифт:
— Ага, — кивнул Глациус. — Защитный артефакт исправно работает уже чёрт знает сколько времени. Только энергией подпитывай и всё. Теперь крысы и прочая мошкара на область его воздействия не подбираются, а если и находятся такие, то быстро дохнут. Хоть что-то от этих директив Ордена здесь работает как положено.
Я кивнул, откладывая на дальние полки сознания едва активного мозга заметку об Ордене, что сослал сюда старика-маньяка с целью наведения порядка.
Возможно, именно из-за барьера в сундуке оказался мавзолей погибших тварей. Сперва то я подумал, что с голоду померли…
— Ну, я слышал, такая магия
— А, — хранитель махнул рукой с небольшой неприязнью на лице, — ты про этих религиозников из церкви Эорина? Молодая кровь, тупая башка — так бы я их охарактеризовал. Говорят много, а делают почти что ни черта. Как и силёнок у них нет столько, как сами же заявляют. Эффектные пустозвоны.
Я кивнул в понимании. Знакомая ситуация. У нас тоже такое постоянно было. Я бы даже сказал, что это явление носит систематический характер в любом из миров, где есть хоть какое-то подобие общества.
— Но, справедливости ради, — Глациус наклонил голову: — против монстров они рейды действительно устраивают. И очень даже успешные, на мой взгляд. Так что что-то они да могут. Но всё одно — отколовшиеся. Да и как я могу заметить, не каждое дьявольское отродье замечают.
В конце он с прищуром взглянул на меня. Я, конечно, понял, о чём он, но решил успешно проигнорировать его «тонкий» намёк.
А я что? Я ничего. Я не при делах и ни с каким Дьяволом не связан. Нечего на меня так глазеть, старик. Вообще, давненько нам следовало поговорить открыто. Вот только любой мой шаг в диалоге будет, как у сапёра на минном поле: чуть не туда сверну и могу сдохнуть.
Объяснив основные моменты, он, держа руки за спиной, развернулся и кинул мне напоследок:
— Да, кстати… Снаружи постоянно шастают прихвостни громилы Торгада. Я даже начинаю грязнокровного чуточку уважать за его настойчивость. Так что вылезать отсюда я тебе не советую, если не хочешь лишиться парочки конечностей, включая головёшку, разумеется.
А вот это мог бы и не добавлять в конце! И без тебя знаю, что дела мои снаружи плохи!
Раздражённо кинув взгляд на спину уходящего старика, я вернулся в кладовую и, вновь вздохнув, начал разминаться.
Придётся опять батрачить ни за что!..
* * *
Шёл седьмой день моего добровольного заточения. От работы, грязи и надменного взгляда Констиниуса уже тошнило, но всё ещё было довольно терпимо. По крайней мере у меня имелась крыша над головой, какая-никакая защита и еда. А если учесть ещё и работу, что по меркам местных бедняков здорово оплачивалась, то жаловаться вообще грех. Тем не менее я начинал сходить с ума от четырёх стен и фолиантов. Ещё и постоянно капающие на мозг прихвостни Торгада бесили…
Группа ряженых клоунов, якобы «головорезов» оккупировала все улицы вокруг, и стоило мне лишь бросить взгляд в окно, как я обязательно видел утырка, что проводил пальцем по шее, сообщая о моей судьбе в случае выхода наружу. Порой это делали такие доходяги, которые, казалось, и от лёгкого щелбана в их пустую голову копыта отбросят.
Моему терпению пришёл конец тогда, когда я поддался крикам толпы и, выглянув в крохотное окошко, увидел целую церемонию. Торгад вместе со своей дочкой и каким-то прощелыгой-орком в неместной
Словно свататься приехал. Расхаживает тут, демонстрируя свою силу и богатство…
Оглайла послушно стояла рядом, но она, после того как разодетый щегол что-то сказал и взмахнул рукой в сторону библиотеки, резко вырвала свою руку и двинулась в сторону дома. Да вот только наглый пёс силой схватил её и чуть ли не на землю бросил.
Папаня повёл себя странно: не свернул шею очешуевшему мудиле. Понятно, с чьей стороны брак предложен… Строптивую красавицу решили усмирить. Это бесило…
Хрен с ним, со мной! Пускай пытаются унизить, оскорбить, убить… Вообще насрать на их жалкие попытки. Но из-за меня так поступать с ней?!
Не то чтобы я питал какие-то чувства к Оглайле, но возникло ощущение, будто меня обокрали и теперь хвастаются этим перед моим носом.
Ещё немного посмотрев за этим цирком, вернулся к своей работе, думая, что предпринять. Через некоторое время план наконец-то созрел.
— Посмотрим, как вы завтра у меня запоёте… — злобно ухмыльнулся я, собираясь наконец-то покинуть свою крепость.
Глава 12
Часть 2
Достав глубоко за полночь свёрток с невзрачной тёмной одеждой, переоделся и направился к окну в том крыле, где я и Констиниус обитали. Открыв щеколду и выждав момент, когда луны спрячутся за тучами, прошмыгнул наружу и сиганул на крышу соседнего здания. Словно ассасин, я побежал по козырьку и спрыгнул в сторону закрытой торговой телеги кого-то из местных. Такие любят раскладываться рано по утру, начиная продавать разную нехитрую утварь или горячую еду, привозимую перед открытием.
Все соглядатаи — дебилы, не способные даже близко организовать наблюдаемый периметр. Я прекрасно знал, сколько мудаков вокруг следит за библиотекой и в какое время они меняются. Сегодня на дежурство не вышло трое. Из них двое в выбранном мной направлении для отхода.
Просочиться по улицам глубокой ночью — не проблема, если ориентируешься в городе. А я городских документов изучил кучу, даже чертежи канализации видел. Правда, лишь проектные столетней давности, созданные во времена расцвета города. Ещё тогда денег не хватило для полноценной реализации проекта и ограничились лишь верхним городом, в котором живёт вся знать, а сейчас и подавно.
В общем, город я, благодаря картам и чертежам, знал как свои пять пальцев. Видел на них большую часть домов каменной застройки старше пятидесяти лет, даже замок барона. Так что время в библиотеке я определённо проводил с пользой.
Оказавшись у задней части постоялого двора, перелез через забор и осторожно прокрался мимо спящих хрюшек к деревянной раме окна. Мой вес — ещё та преграда для проникновения и лазания по зданиям, но чёрта с два меня это остановит.
Переместившись на один этаж выше и правее, я оказался у углового окна, ведущего в подсобку, где хранились различные приправы, а также соль и солонина, которые считаются символами дьяволопоклонников… Ну, пока не заплатишь настоятелю ближайшего храма.