Алекс
Шрифт:
Боже… Если так и дальше пойдёт, я притворюсь медведем, завалившимся в долгую зимнюю спячку…
Врываюсь в комнату и судорожно перерываю все имеющиеся в шкафу вещи. На нервах ничего толкового не нахожу. Я, конечно, понимаю, что они близкие друзья, но за это его: «Я трахаюсь!» — готова Алекса прибить!
— Долго будешь гипнотизировать шкаф?
Подпрыгиваю на месте от неожиданности.
— Черт! Зачем так пугать? Мог бы и не подкрадываться.
— Прекрати, Со. Всё хорошо, — опирается плечом о косяк, кривя губы в улыбке. —
— А ты хочешь, чтобы мы его нашли? — многозначительно приподнимаю бровь, пялясь на озадаченного Алекса.
У девушки к Волку какая-то неоднозначная любовь. Ревность начинает неприятно саднить в душе. Только бы не вспыхнула…
— Ы-гы… — Волк, почесывая затылок, что-то прикидывает в уме, затем взрывается громким хохотом.
— Чего смешного?
— Да так. У Ленки страсть к корриде и быкам, у тебя к приключениям на пятую точку. Если вы споётесь на сто процентов, мы с Гауром поседеем, и не факт, что импотенция обойдёт нас стороной. Так что все в твоих руках, Софи…
Алекс заполняет собой пространство комнаты и обнажает соблазнительное тело, бросая плед на кровать. Пока он одевается, я всё ещё любуюсь им, не в состоянии отвести глаз. До сих пор нахожусь во власти возбуждения. Он то расслабился, а я нет! И мне ужасно хочется утолить жажду секса.
— Со? — голос Лекса доносится сквозь пелену моих пошлых фантазий.
Разочарованно вздыхаю, поднимая на него грустнячие глаза.
— Обещаю, я избавлюсь от них пораньше, — поправляя на талии резинку от свитера с оленями, подходит ко мне, обнимает за шею и дарит короткий, но страстный поцелуй. — Всё. Жду тебя внизу. Надевай рождественский свитер и присоединяйся к нам.
— Угу, — мычу я, провожая взглядом мужчину за дверь.
— Лекс? Ну где вы там? Долго ещё? — послышался низкий голос гостя.
— А где нам ещё быть?
— У тебя медовый месяц, старик? Серьёзно? — раздаётся другой в шутливом тоне.
— Небось и детишек спланировали? — добродушно хохочет девушка. — Мама будет в восторге!
— Ты уже передумала убивать Гаура? — Алекс не упускает возможности ласково поиронизировать.
Никогда не верила в дружбу женщины и мужчины… Боже, нужно гнать эти дурные мысли прочь из головы. Одеваюсь по-солдатски быстро, прислушиваясь к непринуждённому диалогу дружной компашки.
— Это до первых схваток, — внизу дом наполняется мужским хохотом. — А пока у Ленки прекратился токсикоз — у них любовь-морковь. Я прав, Artemio? Ха-ха-ха!
— Лекс? Не хочешь подарить этому засранцу свой свитер с рогами, — ворчит женский голос. — Он как раз незаменимый для тех, кто не терпит вторжения в личное пространство. Правда, Марко? Хочешь себе такой. Акеле он уже ни к чему.
— Нет. Не могу, — гордо заявляет моё счастье, — эти рога мне дорого обошлись. Ты даже не представляешь, насколько! Теперь это семейная реликвия, а Марко перетопчется. Лен, может и для него у тебя таблеточка найдётся? А? Ха-ха-ха!
— А чего это вы меня женить вздумали, да ещё и под Новый год? Ни хрена у вас не выйдет.
— Ой, не зарекайся, Марко! Вон, один уже распинался по поводу свободы. Чуть ли не с транспарантами. Совсем недавно, между прочим! Посмотри на него сейчас. Сияет от счастья, как лампа Алладина. Малыш, а почему у нас до сих пор нет свитеров с рогами?
— У тебя уже есть рога в пикантном месте, Тём. А от меня ты их не получишь. Ребята, откупоривайте вино.
— Конечно не получит, — шутит Лекс. — У тебя никогда не бывает головной боли. Ха-ха-ха!
— Да ну вас, шутники озабоченные! — парирует девушка. — Ну где твоя София? Я горю желанием с ней познакомиться. София?!
Больше сидеть в спальне не имеет смысла. Втягиваю поглубже воздух и выхожу на смотрины. Если Лекс кардинально поменял свои жизненные принципы со мной, значит будут изучать меня под микроскопом. Главное, чтобы как коню — в зубы не заглядывали и подошвы не проверяли.
Спускаюсь тихо по ступенькам. На последней замираю, ловя на себе зачарованный взгляд своего мужчины. Он так же замер с бокалом виски в руке, оценивая меня, словно впервые.
— Добрый вечер всем, — негромко произношу, ощущая бегущий поток мурашек по спине. — С наступающим Рождеством! — пересиливая смущение, поднимаю голос на полтона выше и растягиваю самую обворожительную улыбку гостям.
— А она просто чудо, — один из мужчин, не теряясь, подходит ко мне и целует кисть, заставляя краснеть. — Маленькое, пушистое, в перьях. Шипы тоже имеются? — заговорщицки подмигивает, растягивая на полных губах хитрую улыбку.
— Обычно они их прячут под нежной кожей, — с таким же довольным лицом произносит второй, глядя влюблёнными глазами на рядом стоящую беременную жену. Она мило улыбается ему в ответ, обнимая мускулистое предплечье мужа.
Незнакомый мужчина продолжает держать мою ладонь в плену своих тёплых рук, поглаживая большим пальцем чувствительные костяшки.
У португальцев кожа смуглая, с бронзовым оттенком. Особенно после лета. Моя на фоне его выглядит светлым пятном.
Руку, словно током покалывает. Из-за его гипнотического тёмного взгляда хочется одернуть её, но вместо этого я лишь сглатываю комок в горле. Обескураженная, поглядываю то на улыбчивое лицо широкоплечего огромного дядьки, то на моего, застывшего неподалёку, Алекса, настороженно следящего за каждым движением своего товарища.
По телосложению Волк немного уступает. Этот кажется симпатичной громилой вселенского масштаба, облачённый в дорогую одежду, выглядит также эффектно, как и все здесь присутствующие мужчины.
— Ммм… — довольно протягивает, — какая бархатная и ухоженная ручка. Я — Марко. Приятно познакомиться, Софи, — в очередной раз подносит кисть к своим губам, чтобы подарить дополнительный короткий и почти невесомый поцелуй.
— Мне тоже, — сдержанно отвечаю, приподнимая уголки губ.
— Обалденное имя у твоей зубной феи, — снова подмигивает мне, сверкая жемчужными зубами.