Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи
Шрифт:
Объективно положение с элементной базой было все же неудовлетворительным, а появление интегральной электроники – задачи, для нашей страны многим представлявшейся не решаемой, – еще более усугубляло положение. И чем тяжелее и больше по размерам становились наши ракеты и спутники, тем нетерпимее становилось состояние электронной технологии. В реальной советской жизни эта объективная картина дополнялась характерными организационными сложностями: в электронных компонентах и комплектующих изделиях (сопротивлениях, конденсаторах, трансформаторах, предохранителях и другой подобной продукции) нуждались все приборостроительные отрасли, разделенные к тому же по совнархозам, а занимались ими по-настоящему только в ГКРЭ. А у руководства ГКРЭ, начиная с председателя В.Д. Калмыкова, опытнейшего системщика, погруженного в проблемы создания нового радиоэлектронного вооружения, просто не доходили руки до
«В 1959 г. 65 % рекламаций воинских частей были вызваны отказами в работе комплектующих изделий (из-за выхода из строя электровакуумных и полупроводниковых приборов, низкого качества монтажа проводов). Развитие мощностей заводов электровакуумных и полупроводниковых приборов задерживается из-за отсутствия энергетического и специального технологического оборудования. Госкомитеты и некоторые совнархозы медленно решают вопросы по устранению недостатков в изделиях военной техники, выявленных в ходе контрольно-проверочных испытаний, и затягивают доработки по принятым решениям» [276] .
276
Здесь и далее цитируется по: Симонов Н.С. Становление советской электронной промышленности (1940–1962 гг.) Взгляд историка. © Copyright Симонов Николай Сергеевич([email protected]).
Причиной аварии, произошедшей 24 октября 1960 г. при испытании ракеты Р-16 и унесшей 74 человеческие жизни, согласно заключению правительственной комиссии под председательством Л.И. Брежнева явилось «неверное исполнение команды по подрыву пиромембран и самопроизвольное срабатывание пиропатронов газогенератора», что, в свою очередь, «произошло из-за конструктивных и производственных дефектов пульта подрыва, разработанного ОКБ-692 ГКРЭ».
Хотя за аварию никого не наказали – все виновные погибли – 16 ноября 1960 г. научно-технический комитет Совета машиностроения при Совете Министров СССР направил в ЦК КПСС и в правительство обширный доклад, в котором указывалось, что выполнение решений июньского 1959 г. Пленума ЦК КПСС об ускорении научно-технического прогресса находится под угрозой срыва [277] . При этом немалую степень вины машиностроители возложили на недостаточное количество и низкое качество изделий электровакуумной и полупроводниковой промышленности:
277
Симонов Н.С. Становление советской электронной промышленности (1940–1962 гг). Взгляд историка. © Copyright Симонов Николай Сергеевичsimonow_n_s/ ([email protected])
«В США еще в 1955–1956 гг. был достигнут ежегодный выпуск электровакуумных приборов в количестве 600 млн шт., то есть в 5–6 раз больше, чем в СССР. Особенно значительно отставание по производству магнетронов, клистронов, ламп бегущей и обратной волны, газоразрядных приборов – игнитронов и тиратронов, импульсных генераторных и модуляторных ламп, электронно-лучевых трубок, электронно-оптических преобразователей. Наши приборы значительно уступают зарубежным по надежности и температурному интервалу работы.
Большое отставание имеется в отечественной промышленности полупроводниковых приборов. В США выпуск полупроводниковых приборов в 1958 г. составил 150 млн шт., в 1959 г. 225 млн шт., а в 1960 г. может вырасти до 300 млн шт. При этом количество типов полупроводниковых приборов только по транзисторам перевалило за 200.
Выпускаемые в СССР полупроводниковые приборы пока недостаточно стабильны и надежны; стоимость их из-за дороговизны микрокристаллических материалов и несовершенства технологии очень высока. Не удовлетворяет потребностей радиоэлектронной промышленности производство
В начале 1961 г. Комиссия Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам приняла решение придать отечественной электронной промышленности статус отрасли, имеющей стратегическое народнохозяйственное и оборонное значение. Следует подчеркнуть, что в тот момент речь шла только об отраслевой науке и разработке образцов новой электронной и вычислительной техники.
Даже до руководства Советского Союза, увлеченного рекордными весами и размерами ракет и спутников и сверхмощными термоядерными зарядами, стало доходить через тех же ракетчиков, что электроника все больше отстает от потребностей страны. Ждать вступления в строй новых предприятий не было времени. Поэтому продолжалась практика отбора недостроенных зданий у других ведомств под задачи радиоэлектроники. Так, А.И. показывал автору на Нефтехимический институт имени Губкина, как на пример неудавшейся попытки такого рода. Были и курьезные случаи: под задачи расширения разработок и производства мощных электровакуумных СВЧ приборов для ПРО правительство рекомендовало забрать Бутырскую тюрьму [278] . В.Д. Калмыков съездил туда лично и убедился в ее полной непригодности. После этого предложили построить опытный завод с ЦКБ на юго-западе Москвы – будущий НИИ «Титан».
278
Захаров А.А. Полвека в электронике. – М.: ИД «Медпрактика-М», 2012. – 236 с. Данный эпизод можно рассматривать как свидетельство наивной веры Хрущева в то, что с преступностью скоро, по мере движения к коммунизму, будет покончено.
Принимавшиеся меры в виде постановлений по развитию электронной техники оказывались недостаточными – мировой прогресс в этой области шел так быстро, что, несмотря на усилия ГКРЭ, наметилось угрожающее отставание и по количеству, а главное, и по качеству радиоэлектронной аппаратуры. Все эти обстоятельства – и объективные, и субъективные – послужили почвой для созревания идей выделения из ГКРЭ и сосредоточение в самостоятельном ведомстве работ по созданию новых электронных компонентов, о чем свидетельствует вот такое, почти личное, письмо К.И. Мартюшова А.А. Захарову:
«1 августа 1960 г.
Уважаемый Андрей Андреевич!
Вы просили меня подумать во время отпуска о предложении взять под свою опеку полупроводниковые дела. Зная, что Вы к этому вопросу все равно вернетесь, я решил дать свой ответ в письменном виде. Кроме того, ответ мой может показаться нахальным, и вряд ли я набрался бы смелости все это сформулировать устно.
По существу Ваша идея объединить полупроводники и радиоэлементы абсолютно правильна. Нет нужды и обосновывать это. Лично я взялся бы за такую работу, так как это очень интересно и перспективно.
Но для пользы дела, учитывая очень большую нагрузку, необходимость очень много знать и по существу разбираться в технике и производстве столь обширной области радиоэлектроники для того, чтобы не осрамиться, считал бы правильным руководителя такой области наделить известными правами.
Если Вы сами считаете возможным и правильным, просил бы Вас выяснить точку зрения Министра об использовании вакантной должности члена Комитета.
Возможно, я когда-нибудь пожалею о таком «нахальстве», но я хочу быть абсолютно искренним перед Вами и прошу поверить, что не честолюбивые намерения заставляют меня ставить подобные «условия».
Мне кажется, что обстановка в Комитете мне очень хорошо известна, и только при этом условии можно брать на себя столь большую ответственность.
Работа в аппарате – это не моя стихия, и я с гораздо большим удовольствием работал бы где угодно, но не в Комитете, но если уж браться за крупное дело, хотелось бы максимально развязать себе руки и действовать более активно. Если Вы сами считаете мои «притязания» ересью или с ними не согласятся наши официальные руководители, можете мне попросту не делать больше предложений.