Александр Лукашенко. Контуры белорусской модели
Шрифт:
Президент России Борис Ельцин прямо и недвусмысленно требовал от своего правительства разрушать, даже крушить советскую экономику, в том числе ее главные предприятия. «Реформа Гайдара, - писал он в своих «Записках», - обеспечила макроэкономический сдвиг, а именно разрушение старой экономики. Дико болезненный, без хирургического блеска, а, напротив, с каким-то ржавым скрежетом, когда с мясом выдираются куски отработавших деталей, механизмов, - но слом произошел. Наверное, по-другому было просто нельзя. Кроме сталинской промышленности, сталинской экономики, адаптированной под сегодняшний день, практически не существовало никакой другой. А она генетически диктовала именно такой слом - через колено. Как она создавалась, так и была разрушена». Эти откровения Ельцина трудно комментировать. Советская экономика и советская индустрия, в частности, создавалась не «через колено».
Разрушались «через колено» не просто заводы и фабрики. Рушились судьбы и благополучие десятков миллионов людей. Главные потери 1990-х гг. для России - это не только разлом промышленных систем, но и утрата ценнейших кадров, научных, научно-производственных школ. В сложном производстве главное - это не машины и оборудование, а сложившиеся за десятилетия профессиональные коллективы. Почти никто не думал в той вакханалии «шоковой терапии» и о судьбе старых людей, которые разрушением советской экономики обрекались на нищету.
Александр Лукашенко по такому пути идти не хотел, и белорусский народ его поддержал. Выступая 30 октября 1999 г. в Москве в Государственной думе, он сказал: «Мы избрали свой путь развития - и не западный, и не восточный, а сбалансированный и исходящий из наших реалий. Мы изначально отказались от революционной ломки, предпочитая ей постепенное реформирование экономики, перенимая все лучшее, что может предложить мировой опыт».
На конец 2005 г. в Беларуси более 80% активов являлись государственной или кооперативной собственностью. У нее не было необходимости передавать крупные предприятия под иностранное управление, как у Казахстана. Не было и нужды привлекать иностранный капитал, как это делал Китай. Республика нашла свое решение, и оно оказалось в сложившихся условиях наиболее разумным и эффективным.
В Беларуси нет особенно крупных частных состояний. Богатые люди здесь есть, но они заработали свои состояния сами, а не получили их как наследство или в результате залоговых аукционов и ваучерной приватизации. Об имущественном положении общества социологи судят нередко, пользуясь специальным коэффициентом - индексом Джинни, который определяет соотношение доходов 10% самых обеспеченных людей страны и 10% самых ее бедных людей. В России этот индекс приближается к 20, а в Москве превышает 40. В европейских социал-демократических государствах (как Швеция или Дания) он находится на уровне 6 или 7, в других европейских странах его значение редко поднимается до 15. В Беларуси индекс Джинни равен 5 или 6, и это очень важно для сохранения социальной стабильности. Частная инициатива и частная собственность развивались в Республике почти исключительно в мелком и среднем производстве, а также в сфере услуг. Даже согласно данным «Книги фактов ЦРУ» белорусский индекс Джинни «среди самых низких в мире, что свидетельствует о наиболее справедливом распределении доходов между гражданами».
Только в последние несколько лет стали поощряться некоторые иные формы частной инициативы. Так, большинство крупных предприятий страны перешло в статус акционерных обществ (АО), но со 100% государственной долей. Да, эти предприятия можно продавать, но с согласия государства и при определенных условиях. Возможна продажа белорусских компаний иностранным инвесторам, но экономическим экспертам известны сегодня лишь несколько случаев такой продажи.
В последнее время усилен курс на инновации - надо повышать конкурентоспособность производимой в стране продукции. Но в белорусской экономике предусматривается и ориентация на человеческий капитал, на все виды профессионального и общего образования. Хорошо подготовленные группы белорусских специалистов выезжают сегодня в далекие страны Азии и Южной Америки, чтобы помочь там созданию новых, современных предприятий.
Разумеется, все приведенные выше факты и данные известны белорусской оппозиции, но успехи своей страны явно ее не радуют. Один из лидеров оппозиции Александр Лебедько писал в 2005 г. в одной из главных оппозиционных газет Республики: «В чем смысл жизни? В правде, брат! А она такова. За 11 лет своего правления Лукашенко создал систему, которая держится на обмане и страхе. Она неэффективна. Она работает только при погонщике с кнутом. Она не зависит от людей, живущих в регионах. И это белорусский правитель и его сподвижники были вынуждены признать публично»1.
Александр Лукашенко создал после 1994 г. весьма эффективную систему управления экономикой и ее стимулирования, которую можно назвать «белорусской моделью» и которая работает сегодня гораздо лучше многих других моделей. Беларусь не полагалась и не полагается на рекомендации МВФ и на одну лишь «невидимую руку рынка». К сожалению, на постсоветском пространстве все еше бывает нужен и «кнут», иначе наши немалые ресурсы просто разграбят, охотников на этот счет немало.
Характеристику «белорусской экономической модели»
А. Лукашенко давал неоднократно (некоторые из его определений приведены выше). Понятие же «белорусская модель» - более широкое, оно включает государственное устройство, системы образования и здравоохранения, социальную сферу, идеологию государства. Во время беседы с президентом Беларуси я задал вопрос о белорусской модели и об отличии ее от российской и китайской моделей. Привожу его обстоятельный ответ:
«После распада СССР перед нами стояла очень и очень непростая проблема выбора. Тогда наших соседей просто захлестнула какая-то мания разрушения и всеобщего отрицания. Логика была одна: если советское, то плохое. Никто не задумывался о том, что это государство просуществовало более 70 лет, добилось выдающихся успехов в промышленности, сельском хозяйстве, науке, культуре, одержало победу во Второй мировой войне, первым начало освоение космоса. Все забыли, что при Советском Союзе тому, кто трудился, не надо было думать, где достать деньги и чем накормить семью. У людей был достаток, пусть и не такой большой, как многим хотелось, были стабильность, уверенность в завтрашнем дне. И это в одночасье было разрушено. И ради чего? Массовое обнищание народа, ослабление и распад государства, расхищение собственности, разгул криминальных группировок. К сожалению, все это не охладило пыл так называемых реформаторов. Им бы и дальше что-то ломать и перестраивать, не забывая, разумеется, о собственном кармане. Скажите, в какой европейской стране за бесценок каким-то сомнительным личностям и структурам продаются государственные предприятия? Какое государство не озабочено уровнем безработицы? Где полностью отсутствует государственный контроль над ценообразованием? Нам не просто предлагали отказаться от достижений социализма, от нас хотели, чтобы мы приняли какую-то дикую модель капитализма, которую уже давно отвергли цивилизованные страны.
Конечно, реформирование было необходимо. Уже сам распад СССР больно ударил по нашей экономике, заставил искать нестандартные пути решения возникших проблем. Выбирая свой путь, мы прежде всего стремились максимально учитывать опыт прошлого, не отказываться от него, а приспособить к нуждам и задачам настоящего. Во главу угла должны были быть поставлены интересы простого человека - не группы рвущихся к власти политиканов, не интересы клики олигархов с криминальным прошлым, не настойчивые пожелания иностранных советников (как будто им заняться больше нечем) облагодетельствовать чужие страны. Нет, задача была сформулирована четко: не надо безоглядно и бездумно ввязываться в какие-то прожекты, надо присмотреться к новому, понять, зачем оно тебе нужно и как его можно совместить со старым, сделать шаг вперед, посмотреть на результат и, если он тебя удовлетворил, сделать следующий шаг. Именно таким образом и был выработан наш белорусский путь развития. Если кто-то называет его социализмом, то мы не возражаем. Тем более, как Вы правильно заметили, есть положительный мировой опыт - Китая, Вьетнама, Венесуэлы. Со всеми этими странами мы поддерживаем самые дружественные отношения, развитие которых носит для нас стратегический характер. Схожи наши позиции и на международной арене: необходимость построения многополярного, а не однополярного мира, невмешательство во внутренние дела других государств, многовекторная внешняя политика.
Белорусская модель социально-экономического развития предусматривает сочетание преимуществ современного рыночного хозяйства с обеспечением эффективной социальной защиты граждан. Этот подход закреплен в таких важнейших государственных документах, как Программа социально-экономического развития страны и Национальная стратегия устойчивого развития нашего государства.
Каковы характерные особенности нашей модели развития?
Первая из них - сильная и эффективная государственная власть. Только сильная власть позволила вытянуть экономику Беларуси из бездны экономического кризиса и превзойти уровень экономического развития республики в советский период.