Александр Невский. Друг Орды и враг Запада
Шрифт:
"Александр возвратился из Орды от царя и дошел до Нижнего Новгорода, и там занемог, и, прибыв в Городец, разболелся.
О горе тебе, бедный человек! Как можешь описать кончину господина своего! Как не выпадут зеницы твои вместе со слезами! Как не вырвется сердце твое с корнем! Ибо отца оставить человек может, но доброго господина
Памятник Александру Невскому в Городце. Скульптор И.И. Лукин
Много потрудившись Богу, он оставил царство земное и стал монахом, ибо имел безмерное желание принять ангельский образ. Сподобил же его Бог и больший чин принять — схиму. И так с миром Богу дух свой предал месяца ноября в четырнадцатый день, на память святого апостола Филиппа.
Митрополит же Кирилл говорил: "Дети мои, знайте, что уже зашло солнце земли Суздальской". Иереи и диаконы, черноризцы, нищие и богатые и все люди восклицали: "Уже погибаем!"
Святое же тело Александра понесли к городу Владимиру.
Митрополит же, князья и бояре, и весь народ, малые и большие, встречали его в Боголюбове со свечами и кадилами. Люди же толпились, стремясь прикоснуться к святому телу его на честном одре. Стояли же вопль, и стон, и плач, каких никогда не было, даже земля содрогнулась. Положено же было тело его в церкви Рождества святой Богородицы" в великой архимандритье, месяца ноября в 24 день" на память святого отца Амфилохия.
Было же тогда чудо дивное и памяти достойное. Когда было положено святое тело его в гробницу, тогда Севастьян-эконом и Кирилл-митрополит хотели разжать его руку, чтобы вложить грамоту духовную. Он же, будто живой, простер руку свою и принял грамоту из руки митрополита. И смятение охватило их, и едва отступили они от гробницы его. Об этом возвестили всем митрополит и эконом Севастьян. Кто не удивится тому чуду, ведь тело его было мертво, и везли его из дальних краев в зимнее время.
И так прославил Бог угодника своего".
Заключение
Перед
Память о личности, воплотившей в себе единство русской государственности и православия, навеки закрепилась в душе народа как непоколебимый краеугольный камень национального самосознания.
Образ Александра Невского в нашем самосознании оказался намного более прочным, чем представлялось тем, кому он веками был страшно неудобен. После бесславного завершения вакханалии 1990-х этот феномен был исследован в самой большой книге, посвящённой святому князю. Почти на шестистах страницах немецкий историк пытался понять и объяснить своим коллегам, почему образ святого князя пережил века и чем он так дорог русским. Это основательное исследование полезно для тех, кто хочет понять, насколько западным авторам сложно разобраться в нашем образе мысли и понимании мира [214] .
214
Шенк, Фритьоф Беньямин. Александр Невский в русской культурной памяти: Святой, правитель, национальный герой (1263–2000). М., 2007.
Ведь русская душа никогда не пыталась возвыситься за счёт унижения других, мы всегда были открыты для представителей иных культур — и только крестоносцы, с наивной наглостью пытавшиеся растоптать наши святыни, заставляли нас временами обнажать светлый меч князя Александра.
Как историка меня волнует в исследовании одно — правда. В этой книге мы совершили путешествие в реальный мир Александра Ярославича Невского: жестокий, но возвышенный прекрасными подвигами; пугающий, но спасенный величайшим мужеством. Я был объективен, ничего не скрывая, и, в то же время, помня, к какой святыне прикасаюсь. В конце концов, пытаясь понять человека, память о котором стала частью нашей души, мы лучше поймём самих себя.